Сегодня четверг, 28 марта 2024 года.

Поиск  

Пример: 13   
4 октября 2011 года   |   www.smolensk-i.ru   |   Обсудить

Поверенный по делам семьи Тимур Кизяков

Юрий СЕМЧЕНКОВ

Появления на экране телевизора известного телеведущего Тимура Кизякова многие ждут каждое воскресное утро. Его программа «Пока все дома» вот уже почти двадцать лет входит в число самых любимых зрителями. Кроме телевидения Тимур Кизяков занят уникальным проектом, не имеющим аналогов в мире. (Это абсолютная правда.) Проект помогает детям, оказавшимся в силу различных причин лишенными семьи, обрести домашний уют и тепло. Мы посчитали эту миссию чрезвычайно важной и интересной, поэтому и посвятили ей основное время беседы.

— Тимур Борисович, как начинался ваш проект по созданию уникальной информационной системы, призванной помочь детям обрести новые семьи?

— Не хочется приписывать себе общие заслуги. Дело в том, что сейчас подход к усыновлению в России глобально изменился. Так совпало, что наши усилия начались тогда же, когда в стране на эти вопросы стали обращать больше внимания. Очень хорошо, что мы этому способствовали, помогали и помогаем. Наша система — только один из инструментов. В данном случае, любое перетягивание одеяла на себя было бы совсем не умным.

А начиналось все так. Программа «Пока все дома» перешагнула к тому времени пятнадцатилетний юбилей и рассказывала о семейных историях, подчеркивала их значимость, значимость памяти о своих корнях. И одновременно в нескольких людях внутренне созрела мысль, о том, что семейная программа, которая подчеркивает значимость всех следующих ростков семейного древа, своей кульминацией может явить устройство в семью и в дом ребенка, обделенного судьбой.

Конечно, было очень непросто, потому что в воскресной утренней развлекательной программе подобное казалось неуместным. Решающим словом стало слово Константина Эрнста. Многие голоса в тот момент говорили, что это и передачу погубит, и детям не поможет. Но, как оказалось, они заблуждались. Когда мы решались на этот шаг, то думали, что даже если одного ребенка удастся устроить, то будет устроена чья–то целая жизнь. А уж когда на каждого показанного в передаче ребенка стали появляться десятки семей, после каждого показа в детские дома и в органы опеки стали обращаться десятки, а то и сотни людей, это дало полную уверенность в том, что настоящее профессиональное видео, которое донесено до максимального количества взрослых граждан, дает детям неслыханные шансы. При этом разрушаются все коммерческие цепочки, которые стоят на пути между ребенком и усыновителем.

— А они все–таки есть?

— Они есть. Там, где есть боль, где есть страх, там всегда присутствует искушение заработать на этом. Есть искушение профессии врача, профессии учителя (например, когда можно заниматься репетиторством со своими же учениками, не доучивая их на уроке). Это довольно сильное искушение. Поэтому люди, которые попадаются на нечистоплотности, более заметны. Они — как ложка дегтя, которая сказывается на всех. И потом, зачастую огульно всех врачей или, скажем, все органы опеки записывают в их ряды. Нередко это превращается в травлю, что очень обидно. Я считаю, что надо как–то это делать более осмысленно. А то у нас получается, например, что спецназовцев, после того как они пытались спасти заложников, в секунды принимая решение, потом водят по сытым и теплым студиям, где их мордуют сытенькие люди, которые в теме оказались задолго после событий.

— Кто конкретно определяет, в какую семью отправится ребенок?

— Сам очень долго «входил» в эту тему. Существуют ведь и законодательные моменты. Мнение ребенка, например, спрашивают с десяти лет. По закону государственным родителем ребенка, пока он ничей, является директор детского дома плюс органы опеки. Решение, которое они берут на себя, — очень непростое решение. Потому что, во–первых, очень разные люди обращаются. Вы знаете, что если за грудным ребенком приходит семидесятилетний человек, то по закону он имеет право его взять. Если у человека самого не хватает здравого смысла не брать такого ребенка, то органы опеки попадают в труднейшую ситуацию — законы предписывают отдать, но понятно, что в интересах ребенка не отдавать. Большинство историй про то, что в органах опеки работают бюрократы, что они начинают требовать какие–то справки, как раз из этой серии. Поймите, что часто этим они тянут время, ждут, что, может быть, придет семья, которая уже сейчас откуда–то едет. По сути, дают детям дополнительный шанс. Поэтому когда их начинают мордовать, это более чем несправедливо. В абсолютном большинстве подобные неспешные соблюдения законов были абсолютно в интересах ребенка.

Или, скажем, есть брат и сестра. Разлучать их или не разлучать, если приходят усыновители? Казалось бы, нельзя. Но выясняется, что дети от разных родителей, что брату 15 лет, а сестре год, что они никогда не виделись, и никаких родственных чувств между ними нет. К сестре приходят, чтобы ее забрать, каждый месяц, а к брату уже в силу возраста не приходят. Вдвоем их устроить в семью практически невозможно. Если ждать, когда брат повзрослеет и выйдет в 18 лет из детского дома, то к сестре уже перестанут приходить. Что делать? Все порой очень непросто. Я знаю случай, когда жили два брата близнеца — один хотел в определенную семью, а другой не хотел. Был суд, который постановил — кто хочет, пусть идет. Вот это во благо ребенка.

— Были случаи, когда очень обеспеченные люди брали к себе в семью детей из детдома?

— Были случаи, когда очень–очень хорошо обеспеченные люди соревновались, кто быстрее позвонит после эфира, чтобы усыновить ребенка. Мы даже шутили, что выстраивается очередь из самых престижных марок авто и спорили, на какой из них ребенок уедет домой.

— Вы отслеживаете потом судьбы устроенных детей?

— Только в семьях, которые сами добровольно выходят на связь, инициатива может быть только от них. Мы по закону не должны знать продолжения истории. Информация закрыта. Если семья сама эту информацию не скрывает, то присылает нам домашнее видео. Мы с удовольствием его показываем.

После того, как мы запустили эту рубрику в передаче, постепенно пришли к пониманию простой вещи. Эфиров всего пятьдесят два в году. А детей, ищущих новые семьи, намного больше. При всем желании только эфиры принципиально поменять ситуацию не могли. Та база данных о детях, которая существовала на тот день в России, состояла из нескольких фотографий (далеко не всегда даже любительского качества). Условно говоря, нянечке дали фотоаппарат, она пощелкала в первые дни пребывания ребенка в детском доме.

Поэтому мы поставили задачу: создать информационно–поисковую систему для усыновителей, которая работала бы на всю Россию, накрывая ее как зонтиком. Которая могла бы представить ребенка в исчерпывающей разрешенной законом форме. И такая система родилась и успешно работает. Собственно говоря, полтора года тому назад это и был повод приехать в Смоленск в первый раз по этой теме. По этому же поводу я нахожусь у вас сейчас и сегодня.

Система называется «Видеопаспорт». Это многосоставной видеофильм, который делается съемочной группой передачи «Пока все дома». Техника используется только эфирная и квалификация специалистов тоже только эфирная.

— О каждом ребенке вы снимаете презентационный ролик?

— Не ролик, а 40–минутный смонтированный фильм эфирного качества. Причем с этого года мы начнем делать фильмы продолжительностью 1час 40 минут. Огромная работа.

Мы работаем с несколькими регионами. Полтора года назад мне посчастливилось познакомиться с вашим губернатором Сергеем Владимировичем Антуфьевым. Взаимопонимание было достигнуто сразу. И, что очень важно, с его стороны доверие было немалое. Мы ведь понимаем, что прожектеров с разными проектами приходит очень много. Я очень благодарен за возможность подтвердить слова делом. Мы сняли двадцать видеопаспортов смоленских ребят. Четырнадцать детей уже в семьях. Это очень хороший результат. Из оставшихся трое являются братьями и сестрами, которых нельзя разлучать. Троих одновременно устроить в семью крайне тяжело.

Посмотрите на наш сайт www.videopasport.ru. Это то, что каждый гражданин бесплатно, без проволочек, получает на дом. Эта же система стоит в органах опеки. Человек приходит, ему записывают диск с видеопаспортами детей, он уходит домой и спокойно просматривает его с членами семьи. Ребенка, ждущего усыновления, не травмируют смотринами и не возвращают как не подошедшего…

— И ты уже идешь в детский дом, зная, к кому идешь.

— Более того, ты знаешь, чем конкретный ребенок живет. Каждый фильм состоит из серий, где об этом ребенке рассказывает врач, учитель, воспитатель. Ты несешь подарок, который ему точно понравится. Ты уже знаешь, о чем с ним говорить. Такого информационного ресурса нет нигде в мире. Он исключителен по трудоемкости, потому что никто не может себе такого позволить. Посмотрите, на сайте тридцать часов лекционного материала в «Школе приемных родителей». Материалы самых лучших и самых дорогих психологов, педагогов, юристов. В том, что система работает огромная заслуга регионов. И Смоленской области в том числе. Вместе с тем, «Видеопаспорт» не имеет региональной принадлежности. Он не принадлежит ни Москве, ни Московской области. Мы рассматриваем его как общую информационную систему, от которой у сотрудников органов опеки есть пароль для управления своей страницей сайта. Мы со своей стороны только технически поддерживаем систему.

— Как дети попадают в ваш список на усыновление?

— По согласованию с органами опеки. Они отбирают кандидатуры. Есть ограничения по возрасту — старше одиннадцати лет уже сложнее, идет подростковая психология. Обязательно психическое здоровье ребенка.

— Тимур Борисович, читатели не простят, если мы не коснемся и других сторон вашей жизни. В Смоленске филиал МЭИ (которому в эти дни исполняется 50 лет), конечно, на особом положении. В любой компании людей обязательно найдется выпускник энергоинститута. А про властные структуры и вовсе говорить не приходится. Вы ведь тоже наш однокашник?

— Очень приятна такая осведомленность о моей жизни. Да, я выпускник МЭИ, и очень этим горжусь. И я абсолютно не удивлен тому, что выпускники МЭИ успешно работают во всех отраслях. Суровые технические дисциплины учили всех нас искать решения и выходы там, где гуманитарное образование их не дало бы. Лаконичность формулирования мыслей и их обработка в голове никогда никому не вредила. Поэтому у выпускников энергоинститута присутствует, в первую очередь, системный подход. В нашей жизни, где технократизм только прибывает, это крайне полезно. Все, кто закончил МЭИ, не пропали даже в переломные годы. Нас учили находить решения. Я вот много лет дружу с Сергеем Кривко (сейчас, конечно, Сергеем Ростиславовичем, вице–губернатором Смоленской области). Во многом благодаря именно ему наша система успешно заработала в вашем регионе. Еще во время учебы в МЭИ я бывал и на Сокольей горе, так что смоленская земля для меня давно уже родная.

— Ваш переход «в телевизор» был случайным?

— Относительно. Все та же институтская жизнь. В студенческие зимние и летние лагеря, благодаря особому притягательному МЭИшному духу, стекались разные люди. Так мы узнали и Сергея Минаева, и Игоря Угольникова, и Жанну Агузарову, и еще массу людей, которые, например, побывали в лагере МЭИ в Алуште. Там я и познакомился с людьми, которые были связаны с телевидением.

Все началось со сценариев для программы «С утра пораньше». Когда сценарий приняли, возник вопрос: кто будет все это вести? У меня претензий на это даже близко не было. Но предложили мне. Когда на кафедре охраны труда родного вуза, где я работал, сообщил, что ухожу с верных 80 рублей (и перспективой 90 рублей) куда–то на телевидение, то был признан безумцем.

— Вашей программе в следующем году исполняется двадцать лет. Перетекли ли отношения с кем–либо из героев в дружеские?

— Таких примеров немало. Но это случилось далеко не сразу. Только когда появилось достаточное количество программ, чтобы можно было отнестись к передаче не как к событию, а как к явлению. Вот тогда появилось настоящее уважение. Во–первых, со стороны людей, чье мнение мне очень важно. У меня действительно близкие и важные для меня отношения с Олегом Митяевым, Андреем Макаревичем. Это люди, на которых я хотел бы ориентироваться. Я себе часто задавал вопрос: не рафинируем ли мы семейные отношения, общение между людьми? И нашел для себя такой ответ. В каждом человеке уживаются разные люди, от плюса до минуса, но среди них есть хотя бы один хороший. Ну хотя бы один неплохой. Так мы идем к нему. И не наше право их судить.

— Почему в программах в качестве героев преобладают все–таки артисты? Совсем нет политиков.

— Выбор героя — очень трудный процесс. Мне и самому кажется, что мало ученых, не хватает военных. Мало династий. Огромное количество бесценных семейных историй остается за кадром. И самородков–рассказчиков немало. Неизвестные люди во многом интереснее известных, это ни для кого это не секрет. Потому что об известных уже все известно.

Почему присутствие политиков в программе осложнено? Потому что я считаю, что ни один артист, каким бы он ни был, хорошим или очень плохим, никого не сделал нищим. Тем более, никого не погубил. Артиста можно не любить, но нельзя ненавидеть. Не за что. С политиками все по–другому.

Иллюстрация к статье: Яндекс.Картинки

Подписывайтесь на наш Telegram, чтобы быть в курсе важных новостей Смоленска

Читайте также

          1 2
3 4 5 6 7 8 9
10 11 12 13 14 15 16
17 18 19 20 21 22 23
24 25 26 27 28 29 30
31            
Архив

4 октября 2011

• Поверенный по делам семьи Тимур Кизяков  1628

Алексей Мурыгин: «Соцзащита и зарплата – главные бюджетные приоритеты»  1514

Смоленску в последнее время не слишком везло с руководителями городского хозяйства  812

В Смоленске выступил Кубанский казачий хор  1551



Top.Mail.Ru    Яндекс.Метрика

 

[email protected]

Информер

Все материалы на данном сайте взяты из открытых источников или присланы посетителями сайта и предоставляются исключительно в ознакомительных целях. Права на материалы принадлежат их владельцам. Администрация сайта ответственности за содержание материала не несет. (Правообладателям)