Евгению Гришковцу отказали в аренде сцены Смоленского государственного драматического театра

12 декабря в Смоленске состоялся праздник для интеллектуальных женщин и тонкочувствующих мужчин - приезд писателя Евгения Гришковца, который своими визитами всегда улучшает общее настроение. Слова из его текста «и настроение мое улучшилось» действуют на людей как гипноз. Он показал поклонникам свой самый знаменитый спектакль «Как я съел собаку». Однако у самого гостяот посещения нашего города остались двоякие впечатления: недовольство от неприятного разговора с руководством смоленской «драмы»и признательность горожанам, так высоко оценившим его творчество. На выступлении был аншлаг.

Евгений Гришковец играет в театре и снимается в кино, участвует в телевизионных шоу и появляется на обложках журналов. Буквально за пару лет из человека, знакомого узкому кругу записных театралов, он превратился в одну из культовых фигур России. Он впервые приехал в Смоленск на гастроли. И тут его ждало огорчение. Гришковец, чьи произведения включены в школьную программу по литературе, по его словам, оказался мало знаком директору Смоленского государственного драматического театра. Ему, человеку чуткому и требовательному к площадкам, на которых доводится выступать, отказали в аренде сцены «драмы», сославшись на то, что «мол, зал он не соберет». «Это не делает чести этому руководителю. И говорит об элементарном неуважении к смоленской публике. Придется играть там, где еще чувствуется тяжелое наследие Министерства обороны», - первым делом заявил Евгений на пресс-конференции. Как бы там ни было, но его выступление в Доме офицеров вызвало ажиотаж. Почти за две недели до спектакля в кассах не осталось ни одного билета. А стоили они от 600 до 1600 рублей.

«Я - человек провинциальный»

- Раньше вы ставили спектакли в студенческом театре. Как относитесь к таким студиям?

- Сейчас заниматься подобным - подвиг! Мне посчастливилось захватить практически последнюю волну, когда билеты на студплощадках ценились больше, чем в драмтеатрах. Проходили мощнейшие фестивали театров-студий. К нам в Кемерово на спектакль «Шел мужчина к женщине» приезжал Константин Райкин. Подобного, увы, не будет.

- А почему решили обосноваться в Калининграде?

- Москву и Питер для жизни не рассматривал. Я - человек провинциальный. Правда, хуже всего мои книги продаются именно в Калининграде. Могу сыграть там не больше одного спектакля в год. Я всех раздражаю, потому что местный. Люди не хотят, чтобы мешал жить их болоту. Люблю Калининград, но рад, что мне не надо в нем работать. Трудиться в провинции в области культуры, литературы, театра - непосильное и неблагодарное дело.

«Критика - ерунда»

- Как у вас складываются отношения с издательствами?

- У меня нет к ним претензий. Тут проблемы возникают у малоизвестных и малотиражных авторов. Им стараются поменьше заплатить или вообще не хотят с ними работать.  Такого у меня нет. Единственная сложность - люди все больше начинают читать электронные книги. Обычные становятся гораздо менее востребованы.

- Летом на «Закрытом показе» Александра Гордона представляли ваш фильм «Сатисфакция». Вы довольны своей работой?

- Да. И ничего, что критиковали. Меня уже девять лет вообще не хвалят. А последнее время еще и игнорируют. Когда вышла книга «Сатисфакция», то в течение первой недели было распродано более 20 тысяч экземпляров. При этом в прессе не прошло ни одного нормального анонса. К этому я уже привык. Ерунда! Отмечу, что это было первое и, может быть, последнее созданное мною кино. Несмотря на полное равнодушие кинопрокатчиков и нулевой рекламный бюджет, оно прошло более чем в 200 кинотеатрах и было показано по Первому каналу. Это успех! Спросите, почему не хочу продолжать этот опыт? Я устал от административной работы и общения с равнодушными людьми. Снова заниматься производством фильма - ни за что! Просто написать сценарий или сняться где-либо - пожалуйста.

- Какая из ваших наград вам наиболее дорога?

- «Золотая маска». После того как я ее получил, смог подняться на профессиональную сцену, выйти из нищеты. Ехал за ней в поезде, кстати, через Смоленск. А уже через три-четыре месяца позволил себе перемещаться на самолете.

- Чье мнение о вашем творчестве для вас наиболее значимо?

- Ни мои бывшие преподаватели, которые для меня бесконечно авторитетны, ни кто-либо другой не могут повлиять ни на одну запятую в моем тексте. Это абсолютно самостоятельный и одиночный труд.

«Здравомыслящие люди откажутся от Интернета вслед за мной»

- У вас резко негативное отношение к Интернету в целом и к социальным сетям в частности. Вы даже удалили свой блог. Почему?

- Не только блог. У меня нет ни адреса электронной почты, ни компьютера. Так что если видите меня в социальных сетях - знайте, это демоны. Один из них как-то даже пытался «зафрендиться» к моей жене. Просто я понял, что Интернет - суррогат жизни. В Twitter на лыжах или с палаткой сходить невозможно, шашлык не поешь в Facebook. Да и правил поведения в Интернете никаких нет: там публично матерятся, воруют, демонстрируют свои гениталии, совращают детей. В Сети вращаются деньги, сравнимые с теми, что имеются у нефтяных компаний, фармацевтических гигантов. Поэтому затягивать туда людей и не выпускать их выгодно. Но в силу своих скромных возможностей я буду с этим бороться. Думаю, не за горами массовый исход из Интернета. И, кстати, это одна из тем моего нового спектакля, который появится в октябре следующего года.

- А можно поподробнее?..

- Говорю вам об этом первым. Рабочее его название «Прощание с бумагой». Сейчас моему сыну семь лет, младшей дочери - год и девять месяцев. Я понимаю, что, скорее всего, это будут люди без почерка. Какую замену они найдут бумаге - непонятно.

«Никогда не стану писать на злобу дня»

- А каким вы видите будущее ваших детей? 

- Я им желаю только счастья: интересной работы, самостоятельности, благополучной личной жизни. Не было бы их, вряд ли я бы написал столько книг и сделал столько спектаклей. Да и не стал бы столь дисциплинированным человеком. Как говорил мой герой в «Сатисфакции», «мужчине не так уж много надо. Для самого себя работать стыдно». Ответственность перед ними не позволяет мне зарабатывать деньги любой ценой. Я не играю корпоративов. Носитель смысла не может себе позволить уйти в сферу обслуживания. Это позор для профессии. Мне было бы стыдно перед детьми, перед памятью деда.

- А о детской литературе не задумывались?

- Нет. Только фантастические люди могут этим заниматься. Это особый дар. Я умею писать про детей, но не для них. Если когда-нибудь дорасту, буду счастлив.

- Музыкальную деятельность продолжаете?

- Если Макс Сергеев из группы «Бигуди» захочет сделать новый альбом, с удовольствием соглашусь. Других музыкантов рядом с собой не вижу.

- Скажите, нынешние события в стране вы будете интегрировать в свои пьесы?

- Никогда. Писать на злобу дня не стану. На беде зарабатывать стыдно. Хочешь высказаться - иди на митинг или вступай в политическую партию.

- Вы упомянули слово «беда». Можете пояснить - почему?

- Нет, все и так понятно.

Смоляне переваривают «Собаку» Гришковца

Спектакль «Как я съел собаку» принес актеру, драматургу и режиссеру Евгению Гришковцу общероссийскую славу, а еще две национальные премии «Золотая маска». В Германии он был переведен на немецкий и звучал на радио три-четыре раза в месяц. Это пьеса, слушая которую человек видит отражение своего детства и юности. Она заставляет почувствовать себя то ребенком, не желающим вылезать из-под теплого одеяла, чтобы бежать умываться и идти в школу; то взрослеющим моряком, бороздившим морские просторы наперекор ветрам. А также вызывает массу разнообразных эмоций: улыбку, слезы. После прослушивания ее добрые чувства еще очень долго перебирают струны души, а воспоминания об увиденном остаются на всю жизнь.

- Спектакль «Как я съел собаку» - это классика. Почему вы решили привезти именно его, а не что-то свеженькое?

- Я всегда начинаю знакомство с городом с «Собаки». Пусть люди посмотрят не украденный, скачанный из просторов Интернета вариант, а настоящий. Более того, он же с момента создания изменился до неузнаваемости. Да и на этой сцене спектакль «+1» технически сыграть невозможно. Если меня не пустят в театр, значит, смоляне его не увидят. И видео, кстати, не будет.

- Ваши основные смоленские зрители, по признанию организаторов, это 30-летние обеспеченные люди: чиновники, предприниматели. Как вам такая публика?

- Прекрасно! Мне интересно играть для них, еще для студентов, учителей, врачей, творческой интеллигенции. А для кого другого-то выходить на сцену?

- Насколько правы люди, которые считают, что вы все понимаете в жизни?

- Не правы. Просто я могу об этом очень тонко написать. Но, к сожалению, в настоящую жизнь это не транслируется. Мне свойственно сильно ошибаться, совершать дурацкие поступки, быть абсолютно не таким мудрым и выдержанным, какой я в текстах или на сцене.