В Смоленской области обсудили, как противодействовать ИГИЛ

Несколько месяцев назад в Смоленской области начал свою работу экспертно-консультационный совет по противодействию экстремизму и терроризму в Смоленской области. Как понятно из названия, основная цель этого совета - эффективное противодействие всем видам экстремизма и терроризма в нашем регионе.

В совете объединены усилия власти, СМИ, силовых органов, научных кругов и неравнодушных смолян. Каждый взялся на добровольных началах вносить свой вклад в общее дело - пресекать распространение радикальных взглядов, объяснять смолянам об опасности заигрывания с радикалами и т. д. Тем более что последствия могут быть очень плачевными. Недавно состоялось очередное заседание совета, где рассмотрели уже предпринятые шаги в деле борьбы с экстремизмом. Кстати, в числе докладчиков был и главный редактор газеты «Рабочий путь» Сергей Якимов, который на примере «РП» рассказывал о проводимой работе в этом направлении. Так, газета неоднократно публиковала интервью со смолянином, военкором центрального ТВ Семеном Пеговым, который рассказывал об ужасах, связанных как с ближневосточным терроризмом, так и с украинским национализмом. Также в числе ключевых был доклад на тему «Специфика ближневосточного терроризма на примере запрещенной в РФ международной террористической организации «Исламское государство», который прочитал членам совета доктор исторических наук, профессор кафедры государственно-правовых дисциплин СмолГУ Сергей Востриков. Он представил свое видение, откуда появилась еще 10 лет назад никому неизвестная организация террористов, которая сейчас сеет ужас по всему миру.- К сожалению, тягостная актуальность и суровая реальность определили тему моего доклада. Как известно, ближневосточные регионы относятся к одному из основных транснациональных инкубаторов, питающих международный терроризм. И последний, как свидетельствуют реальные факты действительности, непосредственно связан с феноменом глобализации. На этом фоне, применительно к условиям региона, исследователи-востоковеды обращают внимание на сложный конгломерат специфических обстоятельств, факторов и причин, которые генерируют рост течений международного терроризма на Ближнем Востоке, и в частности создание такого мутанта, достаточно любопытного, нового, инновационного, как ИГИЛ («Исламское государство Ирака и Леванта» - его деятельность запрещена на территории РФ. - Прим. ред.).PЧто можно выделить среди этих факторов? Кардинальное изменение демографической структуры ближневосточного социума, связанное с его омоложением, достаточно резкое. Число молодежи в рядах ИГИЛ выросло практически в три раза, и среди этого «молодняка» количество пользователей Интернета выросло в 10 раз! А это в условиях постмодерна имело следствием радикализацию значительной части населения региона. Устойчивые анти-израильские настроения в самых различных странах мусульманского мира, связанные с неурегулируемостью израильско-палестинской проблемы. Всплеск антиамериканизма. Возрождение экстремистского неовакхабизма. Общее усиление позиций крайне радикального салафизма. Расширение информационно-сетевой и религиозно-пропагандистской военной экспансии Саудовской Аравии и других монархий Персидского залива. Проявление дрейфов в направлении интеграции местных религиозно-политических оппозиционеров-традиционалистов. Интернет, глобальная паутина, в руках новых братьев-мусульман (сегодня это совершенно новая структура). Ближневосточная политика НАТО в определенных странах ЕЭС. Проявление глобализирующегося межцивилизационного противостояния евроатлантического Запада и мусульманского Востока.PГеоэкономический аспект. Исключительная важность ближневосточных углеводородных ресурсов для мировой экономики вообще и для процветания «золотого миллиарда» в частности. Сегодня можно констатировать совершенно определенно, что нынешние террористы очень оперативно адаптировались к меняющимся условиям. Взяли на вооружение современные методики, освоили наукоемкие коммуникационно-информационные технологии, вышли на трансграничный уровень взаимодействия. Экспертами отмечается, что в этом плане их организационные структуры не только не забюрократизированы, но и выглядят провозвестниками нового и передового организационного принципа в мировой политике, а именно сетевого. Так называемые новые международные террористические организации смогли приобрести свое нынешнее влияние только в условиях проницаемости международных границ и размывания суверенитетов, что во многом было результатом глобализации. В отличие от террористических организаций предшествующего периода, я имею в виду период 1970 - 1980-х гг., которые отличались высокой степенью централизации, внутренней бюрократизации, тотального контроля, единой идеологии, наличием, как правило, внешнего покровителя или спонсора. Террористические сети представляют собой мозаику децентрализованных групп и ячеек, нацеленных на достижение конкретных целей, действующих ассиметрично, в автономном режиме. Такой ячейкой был ликвидирован наш самолет в одной из вылазок на Синай, являющейся ответвлением египетских братьев-мусульман, присягнувшей на верность ИГИЛ. Они не имеют единого центра. Особенность их - самодостаточность, самофинансируемость, саморегулируемость. Функционируют нестандартно. Лишены жесткой иерархической вертикали. Характеризуются гибкостью, мобильностью, креативностью. Используют скрытую внебанковскую систему перевода денег. Это своеобразный мусульманский транзитный «черный нал». Он не учитывается по банковским переводам, через Интернет его не вычислить. Они очень хорошо адаптированы к коррупционным практикам Востока. Инфильтрация органов власти и управления. Они обладают высокой степенью приспособляемости, сверхвыживаемости, регенерации, самовосстановления. Характеризуются внутренней солидарностью, наличием широкой сети добровольных «волонтеров», осведомителей, помощников.Ближневосточный терроризм, в частности и ИГИЛ, опирается на весьма серьезную социальную основу. «Модернизация» терроризма породила совершенно новую структуру и новые методы деятельности, концентрированным выражением которых являются кибертерроризм, включающий несанкционированное проникновение в электронные сети, вброс компьютерных вирусов, ведение неактивной агитации и пропаганды в соцсетях, хакерские атаки, взломы, съем закрытой информации, диверсия и дезорганизация систем госуправления. Отчасти это связано со значительным омоложением современного терроризма, а также информационной революцией и формированием глобальной паутины Интернета. Террористы привнесли неординарное, «инновационное» начало, свежую струю в террористические практики региона. Например, сплав молодости (сюда входят урбанизированная молодежь мегаполисов, волонтеры, городская интеллигенция) и старости (ветераны арабо-израильских воин, афганские арабы, которые сражались против СССР в Афганистане, боевые ячейки братьев-мусульман с их богатым опытом конспиративно-подпольной деятельности) составил изначальный костяк такой организации инновационно-сетевого типа, как «Алькаида» (ее деятельность запрещена в РФ. - Прим. ред.).Откуда они появились?- Существует еще один расхожий стереотип, широко тиражируемый безграмотными СМИ, - продолжает Сергей Васильевич, - относительно того, что базу террора образуют исключительно бедные, отсталые страны, а террористы - это главным образом маргиналы, что совершенно не соответствует действительности. Хотя нельзя не видеть того, что страны с деградирующей системой госуправления вроде Афганистана, Йемена, Ливии, Сомали представляют собой идеальный плацдарм для продвижения террористической экспансии. Но сама ближневосточная реальность, как показывает практика ИГИЛ, значительно сложнее и многомернее. Например, советник госдепартамента США по борьбе с терроризмом Сейджман говорил, что из тех террористов, биографии которых он исследовал, практически никто не имел религиозного образования. Радикальных мечетей очень немного. Основным мотивом для многих посещавших мечети служит, прежде всего, потребность в общении. Потребность в коммуникации, как посредством традиционных институтов - через мечети, базары, кофейни, так и через глобальную паутину Интернет, социальные сети (особенно среди молодого поколения), действительно достаточно высока. У каждой организации такого типа имеется свой наставник или политкомиссар. Это политманипулятор, интерпретатор. Настоящими глубокими знаниями обладают немногие: ученые-коранисты, преподаватели крупнейших мусульманских университетов. Сам процесс радикализации широких слоев населения, в том числе состоятельных групп, обусловлен совокупностью многих факторов. Сама глобализация продуцирует всплеск идентичности в различных регионах планеты. Мир ислама на этом фоне все больше ощущает как бы свою «второсортность», периферийность, зависимость, неравноправное положение, дискриминацию со стороны «золотого миллиарда». Все это провоцирует их к «отмщению».Снобизм, оскорбительное высокомерие, расизм Запада стимулируют самые крайние экстремистские настроения среди значительной части населения Ближнего Востока. В частности, директор Института востоковедения Виталий Наумкин писал: «Саудовская Аравия является одним из наиболее процветающих государств Ближнего Востока, но именно саудовское общество является базой и поддержкой исламского радикализма. С другой стороны, Мавритания - одно из беднейших государств в регионе, но нельзя сказать, что в ней сильные позиции приобрел религиозный экстремизм. Кроме того, многие лидеры наиболее экстремистских исламистских группировок происходят из богатых семей, находящихся на верхних этажах социальной лестницы». Пример тому - покойный Усама Бен Ладен, мультимиллионер, который создал террористическую организацию. Подданные Королевства Саудовская Аравия осуществили не только атаку на торговый центр, но и убийство в январе этого года группы туристов из Германии. Хаттаб и другие деятели бандформирований, которые действовали у нас на Северном Кавказе, в Чечне, это были ваххабиты из Саудовской Аравии. Иностранные спецслужбы имеют самое непосредственное отношение к теме терроризма: в том же Афганистане появление на свет движения Талибан, привод его к власти в середине 90-х годов стало результатом комплексной операции, разработанной за океаном. То есть роли распределялись следующим образом: ЦРУ США осуществляло общее планирование, руководство, контроль операции, Саудовская Аравия своими нефтедолларами финансировала и спонсировала проект, на пакистанскую межведомственную разведку возлагалась задача по практическому обучению и подготовке афганских студентов.Выступая на Санкт-Петер-бургском форуме два года назад, Владимир Путин отмечал, что до американского вторжения в Ирак не существовало никаких ИГИЛ. Основной костяк ИГИЛ сформировался в американских тюрьмах и конц-лагерях из числа военнопленных иракской армии. По данным ФСБ РФ, сегодня в рядах ИГИЛ находятся «волонтеры» более чем из 100 стран мира, в том числе до 8 тысяч из стран СНГ. Тут мы имеем вариант синтетического симбиоза, синтезирующего в себе элементы террористического интернационала и трансграничного квазигосударства.Чего хотят террористы?- Глобальная идея ИГИЛ - восстановление халифата, причем в глобальном масштабе. Это так же, как идея мирового правительства или первого интернационала.P Чем от ИГИЛ отличается «Алькаида»? Оно имеет местные органы управления, собственное правительство с министерствами, систему сбора налогов, подобие программы развития, военное ведомство, идеологический аппарат, структуру по работе с населением, киберспецназ, действующий в Интернете. В этом плане ИГИЛ функционально. В чем его функциональность заключается? Во-первых, это архаизация и дебилизация мусульманского мира с целью его еще большего технологического отрыва и насаждения архаики в арабских странах. Показательна реакция Запада на попытки некоторых стран мира ислама вложить нефтедоллары или инвестировать их в нужды развития наукоемких технологий, в частности Ирана, Малайзии, Пакистана, Узбекистана. Реакция крайне отрицательная. Еще очень важный момент: ИГИЛ прекрасно вписывается в конфликтную стратегию США, которая включает в себя конфликты низкой, средней и высокой интенсивности. Что позволяет Вашингтону управлять и контролировать конфликты и конфликтные процессы в стратегически важных регионах мира. Идеология ИГИЛ, преследующая идею построения исламского халифата, а в перспективе всемирного, очень логично сопрягается с концепцией Америки по созданию мирового правительства во главе с глобализаторами из Вашингтона. Точка смычки у англоамериканских и исламистских транснационализаторов - это стирание национальных границ и демонтаж суверенных государств. В этом смысле ИГИЛ - удобный инструмент по хаотизации, переформатированию обширных геополитических пространств, равно как и эффективное средство по устранению неудобных режимов и созданию марионеточных правительств Ближнего Востока и постсоветского геополитического пространства. В заключение приведу высказывание моего бывшего куратора и наставника по линии науки, откуда, чтобы вы понимали, ноги растут у этого ИГИЛ. Американцы попробовали спроецировать на оккупированный Ирак, когда они вторглись туда, свои практики контроля и установления оккупационного режима, который они практиковали в Германии. Но Ирак - это не Германия. Евгений Максимович Примаков писал: «В Ираке положение было другим. Массовая партия «Баас», членами которой состояли 2 млн. иракцев, вобрала в себя главным образом людей не по политико-идеологическим, а по карьерным соображениям. Это был трамплин для занятия государственных постов и продвижения по службе. В результате все мало-мальски способные менеджеры, администраторы, офицеры оказались в рядах «Баас». Кроме того, эта партия была единственной в Ираке, в которой, конечно, мягко говоря, в различных пропорциях были сконцентрированы арабы и курды, сунниты и шииты, туркмены и христиане, лица других национальностей и конфессий. А после оккупации был введен запрет на привлечение бывших членов «Баас» в занятие любых важных должностей. Все лишенные денежного содержания и «зачищенные» офицеры хлынули в террористические организации, в частности в ИГИЛ». «В результате возник вакуум власти, - пишет Примаков, - который начали заполнять главным образом представители шиитской общности, значительно менее компетентные». Иран получил дополнительные возможности в своих отношениях с Сирией по влиянию на внутреннюю ситуацию в Ливане. Ряд обозревателей даже заговорил о создании шиитского пояса на Ближнем Востоке.- На перспективу, если посмотреть вперед, нужно сказать, что ИГИЛ открыло ящик Пандоры. Оно вышло уже на сверхрегиональный глобальный уровень и бьет сегодня по самим инициаторам «арабской весны», круги от которой будут расходиться еще очень долго, поскольку бумеранг всегда возвращается. Реально оценивая ситуацию, можно сделать общий вывод: турбулентность, перманентная нестабильность и радикализация в Ближневосточном регионе в обозримом будущем будут продолжаться, - резюмировал Сергей Востриков.