Валерий Разуваев: «Не надо весь бизнес стричь под одну гребенку»

Наблюдая за представителями крупного бизнеса, сложно не согласиться с известной фразой «богатство портит людей». Создается ощущение, что, «набив карманы под завязку» и вкусив совсем иной жизни, большая часть этих людей либо совсем оторвалась от нашей российской действительности, либо заменила «горячее сердце» на кусок льда. Недавняя встреча президента Медведева с олигархами - лишнее тому подтверждение. Президент попросил представителей крупного бизнеса оказать помощь погорельцам - людям, которые после крупномасштабных пожаров этого лета остались без имущества и без крыши над головой. Кто-то пообещал построить пятьдесят домов в одной деревне, кто-то в другой… А вот «Газпром» (после отдельной просьбы президента («Может, и «Газпром» подключится к этим проблемам?») пообещал обеспечить погорельцев… спутниковым телевидением. В нынешней ситуации, когда у людей нет не только дома, имущества, но и одежды даже, это заявление можно воспринять исключительно в качестве «черного» юмора. Так не шутили ведь! Отдельным моментом в этой истории с «благотворительностью» «Газпрома» является то, что спутниковое телевидение для этой компании является частью бизнеса. Такая вот коммерческая благотворительность.

О готовности бизнеса к бескорыстной помощи мы поговорили с Валерием Разуваевым - депутатом областной Думы, руководителем предприятия (ПК «Лаваш»), которое давно уже взяло за правило направлять на благотворительные цели 30-40 процентов от прибыли.

- Валерий Алексеевич, вот эта встреча президента с крупным бизнесом вызвала немалый резонанс, поскольку показала полное безразличие со стороны бизнесменов к тому, что происходит в стране. Многие отмечали, что Дмитрий Анатольевич в данном случае выглядел как «проситель». А ведь бизнес мог бы и самостоятельно (без президентского «пинка») подключиться к проблеме устранения последствий природных пожаров. Не удивительно, что в обществе превалирует негативное отношение к успешным бизнесменам.

- Думаю, не надо стричь всех под одну гребенку. Тот негатив, который мы наблюдаем в обществе по отношению к успешным бизнесменам, я считаю, целиком лежит на совести некоторых олигархов, как их называют, «тусовщиков», которые демонстративно, никого не стесняясь, меряются числом приобретенных яхт, «крутых машин» и скандальных историй. Но есть же и другие бизнесмены.

- Соглашусь. Кстати, сколько помню, «Лаваш» всегда звучит, когда речь заходит о благотворительности и о социально-ориентированном бизнесе. Скажите, благотворительность стала правилом для вашего бизнеса с момента его создания?

- Для меня вопрос оказания помощи тем, кто нуждается, был решен с самого детства, так меня воспитали. Но задумывался ли я, создавая бизнес, о том, что частью этого бизнеса станет благотворительность? Откровенно говоря, такой постановки вопроса поначалу не было. Мы начали заниматься бизнесом с 87-го года, когда разваливался Советский Союз. А в 91-м случилась история, которая заставила меня задуматься о том, что рядом с нами в городе есть много людей, которым помощь просто необходима. Я понял, что если не помогу, потом просто не смогу себе этого простить. По-моему, я уже рассказывал: мы тогда еще выпекали хлеб, и к нам все время заходила одна бабушка, которая брала у нас бракованные (слегка подгоревшие) лепешки. Мы были уверены, что она для поросят или для собак их берет. А потом совершенно случайно я узнал: оказывается, для себя. Ее муж и двое сыновей погибли на фронте, сама она более пятидесяти лет проработала учительницей, пенсия крохотная, на жизнь не хватает, а времена тогда были, если помните, очень непростые. Вот с этой бабушки все и началось, мы стали ей выплачивать каждый месяц по 60 рублей (в те годы это была неплохая прибавка к пенсии). А через какое-то время наша «подопечная» привела еще четверых еле-еле сводящих концы с концами пенсионеров… Так и пошло-поехало. А если говорить о системной работе нашего предприятия, в части благотворительности, сегодня более трехсот малоимущих граждан получают от нас продуктовые наборы, мы выделяем средства на оплату коммунальных услуг, оформляем подписку на газеты и журналы. В рамках совместной работы со смоленским отделением Всероссийского общества инвалидов ПК «Лаваш» принял на работу 275 человек. То есть, прежде всего, под нашу опеку попадают наименее социально-защищенные смоляне. Сейчас я даже не могу сказать, каким категориям мы помогаем, в нашем государстве сложилась такая ситуация, что обездоленных, тех, кто вынужден искать помощь, становится все больше, и это на самом деле страшно.

- Бизнес давно уже ведет своеобразную торговлю с государством, мол, дайте бизнесменам-благотворителям какие-то льготы, послабления, тогда будем помогать…

- Я о льготах не думаю, да и вопрос этот решается на федеральном уровне. А что касается послаблений, у нас как раз наоборот вышло. Помню, в 92-м, в 93-м годах у нас чуть было не возникли серьезные проблемы с налоговой инспекцией из-за того, что мы помогаем инвалидам. Налоговики недоумевали, зачем это мы даем продукты, помогаем деньгами? Они просто не верили, что это бескорыстная помощь, что мы ее оказываем, потому что нам не все равно, что мы не можем оставаться в стороне, если кому-то надо помочь. Все искали какую-то подоплеку. Сотрудники инспекций даже ездили по адресам наших подопечных и выспрашивали, действительно ли те получили обозначенную сумму полностью, или только часть, или просто расписались в ведомости. Я хочу сказать, что у нас изначально было поставлено под большое сомнение стремление бизнеса к благотворительности. Я тогда еще подумал, что, наверное, если возникли такие подозрения по отношению к нам, кто-то из бизнесменов пытался каким-то образом нажиться на благотворительности. Может, подобные подозрения действительно не без повода появились? Но повторю: не надо всех бизнесменов «стричь под одну гребенку», не все из них глухи к чужому горю, не все тратят безумные деньги на элитные вина и отдых в Куршавеле.

- Но давайте говорить откровенно: есть среди благотворителей и те, кто помогает, преследуя единственную цель: он хочет создать себе рекламу на благотворительности, сделать много шума из ничего.

- Таких обычно видно сразу, их благотворительность мгновенно сворачивается после завершения пиар-акции или избирательной кампании. Но, все-таки я уверен, что таких - меньшинство. Думаю, большинство занимается благотворительностью, не преследуя никаких иных целей, кроме искреннего желания помочь людям. Я не верю, что есть такие бизнесмены, которые откажут в помощи на лечение больного ребенка или будут помогать только с целью пиара. Когда болеет ребенок, у каждого возникает ощущение огромной несправедливости, потому что у детей, по всем жизненным законам, впереди должно быть гораздо больше, чем позади, потому что дитя невинно. И когда удается спасти тяжело больного ребенка, это не просто помощь ему, это, если хотите, победа над смертью вообще. Именно поэтому средства на лечение детей собираются часто «всем миром», и в этом участвует не только бизнес. Кстати, очень отзывчивы в этом плане как раз те, кто по уровню жизни относится к далеко не самым обеспеченным. И как при этом бизнес может остаться в стороне, я не могу себе представить.

- Валерий Алексеевич, помимо адресной помощи конкретным людям, вы помогаете детским домам, школам, дошкольным учреждениям, больницам... То есть, тем бюджетным учреждениям, которые честнее, наверное, было бы уже переименовать в «малобюджетные» - так уж сложилось в нашей стране, что вопросы здоровья населения, образования, культурного воспитания многие годы остаются «на задворках»…

- Здесь не могу не согласиться. Мы дошли до того, что у нас даже те структуры, которые обеспечивают правопорядок, тоже оказались, как вы говорите, «на задворках». Когда я в ходе своей депутатской деятельности столкнулся с работой участковых и увидел, в каких условиях они у нас работают, поставил себе в план по мере возможности как-то решать этот вопрос. Посудите сами: когда человека вызывают в такой опорный пункт милиции, который больше на разваленный сарай похож, а там, на пяти метрах, сразу три участковых, какое впечатление о милиции может сложиться у гражданина после этого? Какого авторитета при таком положении вещей мы можем требовать от людей в погонах? Чего мы можем требовать от людей, работающих в таких «сараях»? И когда государству до этого нет никакого дела, невольно возникает вопрос: а что это за государство такое у нас?!

- Не могу не разделить вашего возмущения. Просто сейчас я вспомнила, как году в 94-м мне довелось делать репортаж об отправке наших омоновцев в Чечню. Тогда общение с этими ребятами, которых отправляют, по сути, на войну, на меня произвело сильное впечатление. Они не очень охотно отвечали на вопросы об условиях жизни в течение предстоящей командировки, сказали только, что наш бизнес очень помог, предоставив самое необходимое, вплоть до продуктов питания. В частности, прозвучала ваша фамилия. Тогда я подумала, что государство наше, принимая решение об отправке отрядов ОМОН, как-то забыло, наверное, что они - живые люди, а не автоматы, умеющие стрелять, им еще и кушать надо. Сами-то помните, как это было?

- В 94-м? Честно говоря, я и не помню уже, в каком году мы начали помогать нашим отрядам, командированным в горячие точки. Мы тогда начали, и с тех пор это, что называется, уже вошло в наш постоянный график. Неужели 16 лет прошло?.. Да, на самом деле, когда эти первые отряды отправлялись, ведь там совсем ничего не было, я не говорю об организации быта, там не было еды и самых необходимых вещей. Поэтому действительно, первые машины мы грузили для отправки в экстренном порядке. Грузовиками отправляли мыло, туалетную бумагу, порошок, я уже не говорю о продуктах питания. Требовалось элементарное: крупа (любая), мука (там ведь даже хлеба не было, сами выпекали), тушенка, рис, макароны, масло. Потому что первая чеченская кампания была организована отвратительно. Об этом не писалось, но мы-то знали. Сейчас обеспечение, конечно, совсем иное. Мы ведь как начали тогда помогать, так в течение всего этого времени и помогаем. И я могу судить хотя бы по тому ассортименту, который у нас запрашивают. Сейчас это, например, кофе, а если крупа - то гречневая. А в то время совсем не до выбора было, даже перловку просили. Я об этом не говорил раньше, и сейчас бы не стал говорить, просто тема, что называется, «зацепила». Думаю, не только мы оказывали подобную помощь. И я не сомневаюсь, что большая часть представителей бизнес-сообщества на самом деле вовлечена в благотворительную деятельность. Причем, не путем «властного пинка», как вы сказали в начале нашей беседы, а исходя из собственных духовных потребностей. И не смотря на единичные негативные примеры «черствости» (которые, тем не менее, сформировали отрицательный образ не только олигархов, но и бизнесменов вообще), отличительной чертой россиян, я считаю, является все-таки готовность прийти на помощь.