Кто вернет землю смоленским крестьянам?

Беда одна не ходит. На месте развалившихся финансовых пирамид «МММ», «Хопер» - штаны упер», «Властилина», «Русский дом Селенга» появились их клоны в виде инвестиционных компаний, промышляющих скупкой невостребованных земельных паев. Расчет прост - сдавать эти гектары сельхозорганизациям в аренду и получать с этого прибыль.

Денежные потоки планировались немалые. Ведь землица крестьянам, на которой они всю жизнь пахали, должна была доставаться не под «человеческие» 0,03 процента от кадастровой стоимости, а под коммерческие - 3. Это обеспечивает рост чистой прибыли в сотни раз без каких-либо трудозатрат. Такой он, агробизнес «по-московски».

Два коня и Шурик Прохоров

Вот и речка Усия осталась позади. Впереди Ивано-Гудино, бывшая центральная усадьба совхоза «Кузнецовский», и начало знаменитого «Вяземского котла», где в 1941-м шли ожесточенные бои. А через 75 лет в том же всепожирающем «котле» оказалось сельское хозяйство.

У уставшей ждать хотя бы косметического ремонта конторы стоит старая директорская «Волга», задача которой - доставить нас до мехдвора, где в гараже ждет своего часа русский «проходимец» «УАЗ Патриот». Без него на земли инвестиционных компаний лучше не соваться.

Прямая узкая дорожная насыпь, словно дамба, разделяет поля ТОО «Кузнецовский» и московских инвесторов. Слева зеленеют подкормленные органикой озимые, справа - много лет никем не тронутые «джунгли». Теперь, чтобы их раскорчевать, потребуются миллионные вложения. И с каждым годом густолесье набирает силу, делая эти бывшие нивы все менее привлекательными для тех, кто мог бы на них пахать и сеять. Да и дикое зверье сюда старается не соваться. Идут кормиться напротив - на «кузнецовские» посевы.

- Эта весенняя посевная у меня здесь тридцать первая и, может быть, последняя. Через полгода - пенсия. Не знаю, что делать, уходить - все развалится, оставаться - сил нет со всем этим бороться. - Василий Алексеевич Ходин привычно крутит баранку, поглядывая на крутые обочины, чтобы не проехать более-менее удобный съезд на территорию инвестиционщиков. - Раньше эти поля были нашими, и получали тут хорошие урожаи зерновых. Хозяйство и тогда было самым дальним и проблемным в Ельнинском районе. Ко мне постоянно присылали инструкторов из райкома партии. А я знал, как их встречать. Как только поступает звонок, что ко мне едет кто-то из района, вызываю Шурика Прохорова (был у нас такой работник) и даю указание приготовить двух коней. С машинами было туго, так что райкомовца - в седло и по полям да по фермам. А верхом из них никто ездить не умел. Поэтому назад, в район, их увозили уже едва живых. Для инструкторов ссылка в «Кузнецовский» была наказанием. Тем не менее все пахалось, сеялось, в хозяйстве работали 120 человек, содержалось стадо до 1500 голов. Техники было много, да ее и сегодня вполне достаточно, чтобы даже имеющимися силами поднять намного больше пашни...

Ну вот и съезд. Проскочив мимо проточенной тальником метровой рытвины, на большой скорости влетаем в сплошную стену кустов. На обычной легковушке катастрофа с жертвами была бы неизбежна, но «Патриот», подминая под себя стволы толщиной в мужскую руку, как танк проламывается вперед.

- Останавливаться нельзя. Тут долго не пахали, началось заболачивание, можем надолго «залипнуть», - говорить Василий Алексеевич и поддает газу. По лобовому стеклу хлещут ветки, под днищем трещат кусты, колеса с пробуксовками вырываются из размокшего грунта. Ну вот и более-менее высокий сухой островок. Можно дать мотору отдохнуть и самим перевести дух.

Захватчики на своей земле?

Сегодня от бывшего совхоза «Кузнецовский», имевшего 5555 га земли и 16 деревень, осталось всего 1670 продуктивных гектаров и три деревушки. Правда, еще две числятся «условно», то есть де-юре они есть, а де-факто…

И все-таки скот в количестве 600 голов имеется и сегодня. В общеобластную копилку отсюда вливается 700 тонн молока в год и до 3 млн. рублей в виде налогов. Оборот ТОО доходит до 13,5 млн. рублей, а выработка на человека - до 540 тыс.

- Мне просто необходимо расширить свои посевные площади, но как это сделать? В свое время люди продали принадлежавшие им земельные паи неизвестно кому. Потом те оказались в руках столичных инвесткомпаний, которые теперь своей выжидательной позицией больше вредят селу, чем помогают. Посмотрите, как заросли поля! Сколько теперь надо денег, чтобы вернуть их в оборот? А владельцы ждут, когда мы «сломаемся» и согласимся на их цену - 3 процента. Если бы под 0,03, то гектар бы нам обошелся в 60 рублей в год. Тогда и был бы смысл его рекультивировать. А под 3 процента он будет стоить уже 600 рублей, плюс все восстановительные работы за наш счет. Они и продать нам эти земли не прочь, но заламывают цену в 4 млн. рублей. При годовом обороте хозяйства в 13,5 млн. откуда взять такие деньги? Вытащить их из оборота, чтобы остаться на годы без горючего, запчастей и всего необходимого для производства? Да и под кого эти площади выкупать? Несмотря на неплохие зарплаты (например, доярка у нас получает до 25 тыс. в месяц и 30-процентную прибавку в октябре прошлого года), только за последнее время ушли шесть скотников, - говорит Ходин.

- А почему не набрать других? Неужели в деревнях не осталось молодых, крепких мужиков?

- В том-то и дело, что таких вполне достаточно, только на ферму никто из них не идет. Живут на родительские пенсии, работать даже не думают. Скорее их батьки-пенсионеры снова на трактора сядут, чтобы этих лбов прокормить.

- Сколько еще надо земли, чтобы «Кузнецовский» снова начал развиваться?

- Порядка тысячи гектаров. И у нас есть три варианта. Первый - мы ведем себя как захватчики. Незаконно, несмотря ни на кого, пашем и сеем на пустующих землях. Сколько так может продолжаться и какие будут последствия, никто не знает. Может быть, долго. А может, увидят хозяева по спутниковой карте, что мы начали там копошиться – и примчатся выставлять счета да неустойки. Для них ведь это реальный бизнес. Вариант второй - выкупить и отмежевать за свой счет как минимум 1776 га. При этом никакое возмещение затрат хозяйству не гарантируется. И третий путь - подать в суд на свою же сельскую администрацию, которая должна сама решить вопрос с передачей нам уже готовых к использованию пустующих участков. Но у этого органа местного самоуправления денег на земельные дела еще меньше, чем у нас.

Власть согласна

Трудно найти логику в этом деле. Вроде и задумка хорошая, но как дойдет до исполнения, руки опускаются.

С Василием Алексеевичем подъезжаем к старому деревянному домику с триколором на крыше. Здесь размещается главный орган местного самоуправления (по-советски - сельсовет). Руководит им глава Бобровичского сельского поселения Елена Левашова. Елена Ивановна и рада бы отдать все поля, луга и пашни «Кузнецовскому», только как это сделать? Из разговора, происходившего в моем присутствии, между двумя руководителями становится ясно, пока не отработана система возврата в сельхозоборот не используемых по назначению земель.

Только что прошел суд, на котором Елене Ивановне удалось оспорить часть незаконно переданных людьми паев инвесткомпаниям и их «дочкам», но значительная часть гектаров так и осталась в нехозяйских руках.

- Мы согласны на любой вариант передачи сельхозугодий ТОО «Кузнецовский». Но технически этот процесс не отработан. Я обращалась с этим вопросом в профильные областные департаменты, но и там ничего конкретного узнать не удалось, - говорит глава поселения.

- Уступать земли инвестиционным компаниям, чтобы они сами занимались их межеванием, оформлением и сдачей в аренду сельхозтоваропроизводителям? - вступает в разговор Василий Алексеевич. - Но под какой процент мы их получим? При наших реалиях, когда цены на сельхозпродукцию остаются низкими, для крестьян такой путь может привести только к разорению.

- И какой есть выход?

- Работать пока что на тех площадях, которые есть. Нынче мы вспахали 140 га. Зерновые будут посеяны на 200 га, многолетние и культурные пастбища займут 100 га. ТОО «Кузнецовский» существует, мы отсеемся, ресурс для этого имеется. Но при таком отношении к земельному вопросу ни у нашего хозяйства, ни у многих других перспектив нет. Мое предложение - полная национализация всех земельных ресурсов и передача их государством в аренду крестьянам, которые действительно будут на них работать.

Мы стояли у простреленной охотничьими зарядами стелы, обозначившей границы хозяйства. Ходин рассказывал, как лихо здесь было в 90-е годы, когда местечковые бандиты пытались прибрать к рукам совхоз. Приходилось ночами не спать и возить в машине средства самообороны. От тех, кто тогда испугался и пошел на поводу у «аристократии помойки», не осталось даже развалин. Как теперь решится вопрос с землей? Пока однозначного ответа нет.