Волшебный мир метаморфоз, осенних бабочек и зимних стрекоз

В КВЦ имени Тенишевых открылась выставка одного из самых странных и загадочных художников Смоленска Владимира Еленецкого.

Концептуальная экспозиция «Осень Зима», включающая свыше 60 масштабных полотен, приурочена к 40-летию творческой деятельности живописца.

Житейско - философские аллегории Владимира Еленецкого, выполненные в эстетике фигуративного искусства, это окна в завораживающий мир фантазий и фантасмагорий, населенный гротескными персонажами-марионетками. Волшебный мир тихой, романтичной грусти и радостных сновидений, навеянных реальностью провинциального городка, в котором нет места площадному веселью, печали и боли. Именно таким Еленецкий видит Смоленск не приукрашенным, открыточно - сувенирным, лоснящимся от глянца, а тихим, сердечно-нежным и по-доброму запущенным, исхоженным до последней тропки, с инфернальными космическими кораблями храмов, двориками, в которых бродят нелепые чудаки «человеки», и пустынными улочками. Это интимный личностный микрокосм, полный причудливых ассоциаций.

Композиции Еленецкого изящны, в них нет натужной надуманности, хотя в чем-то и они декоративны. Его работы парадоксальны в естественном по-детски сочетании придуманного и реального мира, владение рисунком безупречно. Владимир совершенно свободен в выражении собственного «Я», и с поразительной легкостью балансирует на грани примитивизма и высокой художественной философии, превращая обыденность в притчу.

Именно поэтому у Владимира Еленецкого нет «натурных» пейзажей, как таковых. Есть другое - повседневная жизнь его обитателей, рассказанная затейливым языком метафор, которые хочется расшифровать. Каждая работа немного наивная и трогательная история, сотканная из существующих автономно пословиц и поговорок. Ироничный поэтический этюд, написанный сочным акрилом и темперой (масляные краски художник не использует). Хоровод бытовых сценок, среди «фигурантов» которых может затесаться и сам художник, подарив персонажу свое истинное лицо.

Владимира Еленецкого не зря называют смоленским Марком Шагалом или Босхом - обилие на его полотнах ирреальных полетов над Смоленском и цитат знаменитого триптиха «Сад наслаждений» наводят на подобные сравнения

Впрочем, у парадоксального смоленского художника есть и другие «духовники» - ориентиры из разных времен. В его изящных ребусах утонченный зритель наверняка обнаружит едва уловимые «ссылки» на Джотто, Питера Брейгеля - старшего, Леонардо да Винчи, Ван Гога, Гогена, Павла Филонова, Пикассо, Сальвадора Дали

Кандинского.

«Еленецкому нет нужды скрывать истоки своего творчества - русская икона, картины художников Северного Возрождения, великий Брейгель на репродукциях, во множестве помещенных в его натюрмортах, - убежден искусствовед Владимир Аникеев. - Живопись художника не боится прямого солнечного света, и черная краска у него тоже цвет, что само по себе большая редкость. Его картины легко узнаваемы, потому что, радостные или грустные, сверкающие многоцветьем или благородно - сдержанные, они всегда несут в себе печать одаренности художника, его неповторимой индивидуальности».

Есть мнение, что творчество Еленецкого апеллирует и к особой разновидности «наивного искусства», именуемой арт-брют. Советским «фронтменом» арт-брюта, далеким в своем художественном протесте от закостеневшего соцреализма, и сегодня называют Леонида Пурыгина (1951-1995).

Пурыгин весьма интересный персонаж, вписавший свой примитивный наив в мировое искусство. Его называли «создателем околосебяческих мифологий». На визитных карточках Пурыгина значилось: «Гениальный художник из Нары (Наро-Фоминска)». Он так и жил, периодически выглядывая из-за решеток окон психиатрических лечебниц в реальный мир, окруженный глубоко-личностными фантомами, среди которых доминировал то образ «голубого ангела» - женщины, спасающей художника из Ада, то ее фантастического антипода «Пипы Пурыгинской»

В 1989 году Леонид Пурыгин эмигрировал в США. Сегодня стартовая стоимость его картин, выставляемых на аукционах, в разы превосходит конечную аукционную цену работ маститых гуру соцреализма. Тех самых, что в свое время смеялись над пурыгинским примитивизмом

Наивные произведения Леонида Пурыгина включены в собрания Третьяковской галереи, а также в коллекции музеев П. Людвига в Кельне и Генри Наннена (Эмден, Германия).

А мне почему-то кажется, что Еленецкий, несмотря на стучащуюся в его мастерскую Зиму жизни, так и остался в душе мальчишкой, который лет с десяти увлекся живописью, да так, что уже через два года даровитого мальчика из Смоленска пригласили в Москву. Там он потихоньку и вырос в самобытного художника-философа, поглядывая из окна художки на фасад Третьяковской галереи

Повторюсь: маститые искусствоведы считают, что, помимо романтических фантасмагорий, в «корневых устремлениях» Еленецкого присутствует и русская иконопись. И сюрреалист из Смоленска, уже слегка подуставший от определяющего его творчество устоявшегося штампа «уникальный», не отрицает духовного начала в своей причудливой живописи.

«Человек без веры, он как бы и не живет, по большому-то счету, - говорит Владимир. -Главное, в чем проявляется вера человека, это в его отношении к жизни. Каждый день, в любой ситуации, в общении с любым человеком или животным. Жизнь это Божий дар, который дается человеку, и которым он должен дорожить».

Еленецкий не пишет с натуры.

«Мои картины это перевоплощенный мир, а реальность источник моего творчества, - говорит художник. Непосредственно с натуры я не пишу, я ее созерцаю. Впитываю в себя, переживаю, стремясь создать некий обобщенный философский образ».

Фантазирует, неторопливо прогуливаясь по городу, и его непредсказуемые фантазии превращаются в изящные композиции, отрицающие гравитацию как таковую. В завихрениях облаков парят хрупкие девушки, по улочкам шастают таинственно улыбающиеся, очеловеченные художником коты, огромные яблоки натюрмортов притягивают к себе сонм колибри, легкомысленных бабочек, ос и стрекоз, вплетенных в волнистые стебли-водоросли и радужные соцветия. Над беспечной романтикой фантазийного города нависают строгие лики святых, сияя золотом нимбов. А вот из «вазы» карточного домика высовываются чьи-то обнаженные ножки, пронзающие закат загадка!

На холстах Еленецкого - мы! Такие маленькие, погруженные в свои проблемы и поиски своего внутреннего «Я», сомнения и по-осеннему тихое веселье сложные люди.

Гротескный, сюрреалистический мир Еленецкого это наш мир. И мы, сами того не зная, каждый раз становимся персонажами его добрых и немножко грустных сказок

Справка «РП»

Владимир Еленецкий родился 8 декабря 1953 года в семье военнослужащего. В 1966 году поступил в Московскую среднюю художественную школу, а после ее окончания в 1972 году - в Московский государственный академический художественный институт им. В. И. Сурикова (мастерская О. Савостюка), который закончил в 1978-м и затем вернулся в Смоленск. В 1982 году художник был принят в Союз художников СССР, награжден Серебряной медалью Российской Академии художеств, Золотой и Серебряной медалями Союза художников России.

Работы художника входят в собрание Смоленского государственного музея, коллекций в городах России и за рубежом.