Фильм "Катынь" взволновал смолян

Очевидно, некоторые деятели полагают, что они бесконечно долго могут дурачить людей и держать их под гипнозом. Поразительно: откуда такое необоснованно высокое самомнение у отдельных граждан, дорвавшихся до государственного российского телевидения? Неужели не видно: оно уже давно не зачаровывает, а разочаровывает. Это подтверждает официальная телепремьера фильма "Катынь" на канале "Культура".

Сам факт показа – явление положительное. Но вот фильм, не имевший проката в России, и особенно его обсуждение после демонстрации вызывают неоднозначные, порой противоречивые мнения. Вот некоторые из них.

Жалея убитых, следовало бы назвать их убийц

Николай ИЛЬКЕВИЧ, главный редактор журнала "Годы":

- Вот широко проанонсировали акцию, а потом показали по одному из центральных каналов диспут, посвящённый официальной премьере фильма Анджея Вайды "Катынь". Ведущий послефильмовой дискуссии Виталий Третьяков уверенно представил собравшихся в студии как "знающих людей". И вдруг уже с первых минут понимаешь: сидящие за круглым столом в том, что касается непосредственно катынского вопроса, почти полные дилетанты, не ведающие толком историю этой страшной трагедии, не умеющие правильно произносить слово "Катынь" (и производные от него).

Так и хочется крикнуть в экран: "Ну нельзя быть одновременно специалистом по абсолютно всем вопросам! Не бывает такого в природе".

Вечный конформист В. Третьяков снова удивил. Мало того, что сам имеет весьма смутное и неопределённое представление по обозначенной им теме, так все 48 минут полемики только и занимался (в тандеме с К. Косачёвым) нагнетанием страстей и провоцированием злобы. Ладно, были бы у этих участников дискуссии хоть какие-то познания по катынскому вопросу, может, и получилось бы. А так – холостой выстрел.

Что касается ведущего. Прекрасно помню и храню статью одной журналистки "Независимой газеты", тогда редактировавшейся В. Третьяковым. Эта журналистка и подчинённая В. Третьякова на полном серьёзе утверждала в своей заметке, что президент России Борис Ельцин не поедет на торжественное мероприятие в польский город Катынь. И поправки в газете не было! Вот таков уровень знаний околотретьяковского окружения!

Приблизительно в такой же степени владеют ретроспективной проблематикой катынского вопроса и все участники дискуссии, в том числе и профессиональные историки, что, как и само обсуждение, естественно, не вызывает никакого воодушевления.

Никита Михалков, подмявший по времени под себя аудиторию и ещё не знавший, в каком русле пойдёт дальнейшая дискуссия, поначалу назвал фильм Анджея Вайды "картиной обиженных". Эту мысль, полагая, что речь идёт об обиде Анджея Вайды, охотно подхватил и В. Третьяков. А мне хочется спросить у Н. Михалкова и В. Третьякова: "Нынешние поляки не должны и не имеют оснований обижаться за то, что чекисты расстреляли как минимум 21857 человек польских военнопленных? Анджей Вайда, выходит, должен радоваться, что в этом числе поляков расстрелян его папа? Или Анджей Вайда и поляки обязаны молчать?" Кстати, это неправда, что отец Анджея Вайды "как раз погиб в Катыни" (утверждение В. Третьякова). Да, родной дядя одного из соавторов фильма действительно расстрелян в Катынском лесу, но папа А. Вайды казнён в Харькове.

Неправда, что "в этих же рвах лежат" и советские граждане. Лежат, но несколько в другом месте.

Неправда, что "в этой яме" захоронено "восемь тысяч" советских граждан. В урочище, по нашим подсчётам, не более семи тысяч.

Неправда, что "красноармейцев десятками тысяч расстреливали" в польском плену. Не расстреливали. Но умерло и погибло 18 тысяч.

Неправда, что в Катынском лесу расстреляно 14 тысяч польских военнослужащих. И не 22 тысячи. Цифра эта давно известна. Можно было и поинтересоваться накануне передачи.

Создалось впечатление, что совершенное незнание истории катынского вопроса вынуждало участников дискуссии вбрасывать время от времени, словно меченые и краплёные карты, темы, никак не связанные с обсуждаемой проблематикой: Мюнхенский сговор (В. Третьяков), героизация С. Бандеры и украинско-польские отношения (К. Косачёв), красноармейцы в польском плену (К. Косачёв).

Нет бы поднять вопрос о признании Сталина ответственным за расстрел поляков и тем самым инициировать начало общественного движения и процесса по моральному признанию Сталина участником военного преступления! Смотришь, и до обвинения юридического дело дошло бы.

Что же касается собственного мнения о фильме А. Вайды "Катынь" (картину я видел первый раз ещё в 2008 году, поэтому было достаточно времени подумать о ней и поразмышлять), то мне представляется следующее. На мой взгляд, основной посыл этого фильма таков: каждый палач – Сталин, член политбюро, чекист – должен знать, что он может быть забыт или проклят историей, зато жертвы палача никогда не будут забыты.

Фильм Анджея Вайды – это лишь начало художественного осмысления катынской драмы как трагедии польского народа. И, думаю, появится ещё много фильмов о сталинских преступлениях. Уверен, будут созданы художественные произведения о катынской драме и как трагедии советских граждан, здесь покоящихся.

Считаю фильм антирусским

Анатолий КОСТОМЫГИН, заслуженный работник культуры, член Союза журналистов с 1957 года:

- Считаю фильм "Катынь" антирусским. Смотрел его с болью в сердце! Откуда такая ненависть? Объявленная дискуссия после этого фильма не была дискуссией. Ведь все присутствующие разделяли одну точку зрения: польских офицеров расстреляли сотрудники НКВД. Но есть немало историков, краеведов, которые придерживаются другой точки зрения: польских офицеров расстреляли немцы в 1941 году. Я хорошо знал смоленского краеведа Леонида Котова, который многие годы отдал сбору материалов о катынской трагедии. И он считал, опираясь на свидетельства очевидцев, документы, что расстрел совершили немцы в 1941 году. Я думаю, что в архивах ФСБ есть свидетельства тому. Однако кому-то выгодно ещё раз обвинить русских. Время всё расставляет по своим местам, на это и надеюсь.

"…И только правда ко двору"

Михаил РАБИНОВИЧ, кандидат исторических наук, доцент СмолГУ:

- Фильм "Катынь" я смотрел дважды. В первый раз мне довелось увидеть его примерно год назад в Смоленске, в кинотеатре "Октябрь", где он демонстрировался лишь на одном сеансе, и при этом, между прочим, вход был свободный. Но в зале я насчитал… восьмерых зрителей. Нет, дело не в том, что смоляне не проявили интереса к фильму, просто не было практически никакой рекламы.

Показ картины по телевидению приветствую. Не согласен с теми, кто считает её антирусской. Разделяю мнение, высказанное в ходе обсуждения картины в телестудии: "Катынь" - фильм не антирусский и даже не антисоветский, а антитоталитарный. На этом моменте чуть задержусь, ибо он очень важен. Знаменитый режиссёр Вайда, как мне представляется, выразил чувства огромного числа своих земляков, считающих и загубленных польских офицеров, и покоящихся рядом наших соотечественников жертвами тоталитарной системы, но не жертвами русского, советского народа. И те из наших сограждан, которые сегодня снова доказывают, что убили польских офицеров немцы, закладывают мину замедленного действия под будущие российско-польские отношения. А упаси Господи от повторения некоторых событий в истории отношений России и Польши!

Что же касается фильма "Катынь", то он в целом верно отражает происходившее. Говорю это, основываясь на том, что знаю о Катынской трагедии. А знания мои основываются на источниках, часть из которых назову. Три года я работал завучем сельской восьмилетки в Гнёздове, а затем в Новых Батеках. Жители этих мест знали о событиях весны 1940 года не меньше, чем участники обсуждения фильма на телевидении или даже сам Вайда. Гнёздовцы даже показывали мне бывшего полицая, от которого, по их словам, оккупанты впервые узнали об операции, осуществлённой по соседству сотрудниками НКВД. А мой коллега по работе в школе и местный житель Виктор Титович Андреев рассказывал мне, как он вместе со своими сверстниками – 13-15-летними пацанами – до войны пробирался в урочище Козьи Горы в поисках польских знаков отличия, наград, монет, поделок и т.д. Не менее важны для меня разговоры с бывшим сотрудником смоленского НКВД, причастным к проведению по указанию из Москвы операции по ликвидации польских военных. Показанное в фильме в главном совпадает с его рассказами. Есть, правда, и отличия. Вот на экране страшные кадры убийства поляков. А через открытую дверь подвала виден большой портрет Сталина… в погонах, а на дворе ещё только весна 1940 года.

Теперь об обсуждении фильма, в коем участвовали солидные, известные в стране люди. К чести участников, никто из них не поставил под сомнение нашу официальную версию расстрела поляков. И всё же, всё же…

Ни один из выступавших не произнёс названия места правильно: все, как сговорившись, произносили "КатЫнь" вместо "КАтынь". Правильно это слово произнёс в обращении к телезрителям сам режиссёр Вайда. Ни разу не прозвучало за своеобразным "круглым столом" и название "урочище Козьи Горы". Не есть ли это косвенный показатель недостаточного знания ораторами места и обстоятельств происходившего в лесу под Смоленском? В этой связи напомню и о том, что среди приглашённых в студию не было историков, специально занимающихся обсуждаемой проблемой.

Газетного места в моём распоряжении мало, потому ограничусь рассуждением по поводу повторенного Никитой Михалковым критического замечания о том, что в фильме не дан ответ на вопрос, зачем это было сделано.

Выскажу по этому поводу собственное суждение. Да, Сталин, судя по всему, не любил поляков. Поражение Красной Армии под Варшавой в 1920 году – одна из причин этого. Но было обстоятельство другого рода. Поляки считали, что присоединение к Советскому Союзу Западной Украины и Западной Белоруссии – это четвёртый в истории раздел Польши, осуществлённый в сговоре СССР с нацистской Германией. Об этих настроениях в советских "инстанциях" было известно. Возвращаться же домой добрая половина польских офицеров должна была именно на эти земли, уже на территории СССР. С точки зрения московских "аналитиков", это была потенциальная "пятая колонна". А дальше сработал принцип, опробованный на своих: есть человек – есть проблема, нет человека – нет проблемы.

И в заключение хочу повторить мысль академика Чубарьяна, высказанную в ходе упоминавшегося обсуждения. Лучшему взаимопониманию двух государств и народов может помочь только правда. Очень это перекликается со словами нашего земляка, великого поэта Александра Твардовского, 100-летие которого мы отметим в июне: "И лишь неправда нам в убыток, и только правда ко двору".

Склониться к принятию геббельсовской версии?

Сергей НОВИКОВ, директор Смоленского Дома молодёжи (ООО "Союз ДМ"):

- По-моему, странный фильм и странное его обсуждение на канале "Культура". Как известно, существуют две версии времени расстрела польских офицеров: апрель 1940 года (сотрудниками НКВД) и осень 1941 года (фашистскими оккупантами). К сожалению, открытого судебного процесса по этому делу до сих пор не было. А потому ни одну из версий нельзя признать единственно верной, какие бы заявления по этому поводу ни делались, какие бы ярлыки ни вешались. Анджей Вайда - сторонник первой версии, и фильм получился откровенно антисоветским, несмотря на то, что 600 тысяч совет¬ских воинов отдали жизнь в боях за освобождение Польши. Вайда так и не решился поразмышлять о том, почему, захватив Смоленск в июле 1941 года, об убийстве польских офицеров немцы сообщили миру только в апреле 1943 года. (Напомню тем, кто забыл: за месяц до этого, в марте, фашисты заживо сожгли 150 жителей белорусской деревни Хатыни, половина из которых были дети. На Смоленщине же захватчиками сожжено вместе с жителями более 300 деревень.)

Странное получилось и обсуждение фильма, которое вёл уважаемый мной до сих пор В. Третьяков. В студию не решились пригласить ни одного сторонника второй версии. В результате все согласились, что поляки были убиты немецкими пулями и что у советского правительства не было причин, повода убивать пленных польских офицеров. Однако и после этого участники обсуждения хором продолжали обвинять органы НКВД! Неужели нельзя было пригласить хотя бы одного сторонника версии вины фашистских оккупантов? А ведь среди них есть такие авторитетные люди, как В. Илюхин – заместитель председателя комитета Госдумы по безопасности. Те, кто прав, другого мнения не боятся.

Однако для меня главное не фильм и не мнение участников псевдодискуссии. Главный вывод другой. Вот уже многие годы, муссируя катынскую тему, меня, внука погибших на фронте обоих дедов, пытаются склонить к принятию геббельсовской версии событий минувшей войны. Могу сказать определённо: этого не произойдёт никогда и ни при каких условиях. Это, ребята, без меня.