О выборах председателя городского Совета в Смоленске

Премьера рубрики. Дмитрий Раичев, собкор «Российской газеты», специально для «Рабочего пути».

Мучения с избранием председателя городского Совета в очередной раз демонстрируют зыбкость политических конструкций, выстраиваемых из разнородных элементов на основе компромисса. Олицетворением чего является нынешний представительный орган? Главенствующей идеологии? Ожиданий избирателей? Потребностей города, где началась подготовка к 1150-летию? Нет, нет и нет.

Городской Совет предыдущего созыва, работу которого конструктивной решаются назвать только входившие в него депутаты, сформировался в начале 2005 года на волне протеста против административного ресурса. Власть тогда передавила - и избиратели проголосовали, как говорится, по приколу. Был ли этот результат должным образом осознан? Как покажут дальнейшие события, нет. Результат тех выборов - на общем фоне укрепления пресловутой вертикали - выглядел фантастическим: на каждом заседании депутаты рвали исполнительную власть в клочья, как Тузик грелку, и та даже, вот странное дело, пыталась доказывать горожанам, что умеет работать. Позитив длился недолго: однажды наступил момент, когда война с мэром стала для депутатов важнее жизни города, и о созидании с того дня не думал уже никто. Исправить ситуацию могло только одно - смена местной власти.

Каким же образом заинтересованные лица приступили к этому процессу? Берусь утверждать, что при подготовке к выборам главы Смоленска весной 2009 года расчет делался все на тот же административный ресурс, поскольку кандидат, выдвинутый партией власти на этот пост, иным способом победить просто не мог. Ни для кого не было особым секретом, откуда дует ветер: на недоуменные вопросы, в неофициальном порядке обращенные к людям, принимающим в Смоленской области решения, звучал простой ответ: «Николай Владимирович настаивает». Николай Владимирович - это Николай Владимирович Рудак, на тот момент служивший главным федеральным инспектором по Смоленской области. Он, стоит отметить, и раньше выступал в качестве движущей силы на выборах - например, в 2002 году, когда мы в последний раз всенародно избирали губернатора. Но если в тот раз было очевидно, что Смоленская область старается следовать в русле общероссийской тенденции (тогда ненадолго стало модным приводить к власти людей в погонах), то в данном случае, боюсь, речь шла о более приземленных интересах. В городе уже работали строительная и дорожно-строительная компания, которым оказывал поддержку главный федеральный инспектор. Новый мэр, не имеющий личного интереса в этих сферах, по всей видимости, должен был укрепить позиции этой финансово-промышленной группы на рынке государственного и муниципального заказа. И опять - передавили! Кандидат, на которого была сделана ставка, выборы проиграл, а местное отделение «Единой России» «прославилось» на всю страну. А что же холдинг, который поддерживал главный федеральный инспектор? А вот он-то в результате ничего не потерял. Мэр Эдуард Качановский, победа которого на выборах, безусловно, явилась результатом протестного голосования, с пониманием отнесся к интересам финансово-промышленной группы и наладил с предприятиями холдинга конструктивные взаимоотношения (впрочем, в отдельных случаях - например, с переводом всех муниципальных счетов в банк «Смоленский» - он палку, конечно, перегнул). То есть деньги на кампанию по выборам мэра ФПГ, в принципе, могла бы и не тратить, просто договорившись о взаимовыгодном сотрудничестве с любым победителем. Это был еще один важный вывод, так и не принятый в дальнейшем во внимание.

На следующих выборах в Смоленске «Единая Россия» должна была победить любой ценой. Добиваться этого было решено путем компромисса с другими заинтересованными сторонами, к числу которых, в первую очередь, относился мэр Эдуард Качановский и поддерживающая его ФПГ. Может, это и называется модным словом «праймериз», но договаривались, судя по всему, по каждому округу: здесь мы выдвигаем своего, этот округ отдаем вам, а тут пусть действуют они... Результатом стал список «проходных» кандидатов с тремя различными «группами крови». В этом не было бы ничего страшного, если бы существовала фигура, способная координировать и примирять между собой интересы этих групп. Такой человек до поры был - нет никаких сомнений в том, что Эдуард Качановский рассчитывал играть на противоречиях внутри городского Совета, добиваясь при этом нужных ему решений. В том, что он это умеет, сомневаться не приходится, но в конце февраля мэр Качановский был арестован и потерял возможность влиять на ситуацию. И вся шаткая политическая конструкция тут же рухнула. В сухом остатке - 25 депутатов, способа объединить которых пока что не видно.

В нормальной политической системе финансово-промышленные группы вносят вклад в предвыборный фонд кандидата (партии), рассчитывая на понимание после победы. В нашем случае бизнес пошел другим, давно изжившим себя путем прямой интеграции по власть. Зачем, собственно? Ну, если удалось перетянуть на свою сторону мэра, почему возникли сомнения в договороспособности депутатов? Партия попыталась бы сформировать список нормальных кандидатов, ФПГ профинансировала бы предвыборную кампанию, в результате город, быть может, получил бы нормальный представительный орган. Почему в Смоленске не пошли этим путем? Разумное объяснение может быть только одно: отношения ФПГ с местным отделением «Единой России» по какой-то причине не сложились. То есть, возможно, кто-то из партийного руководства считает нежелательным повышение роли предприятий холдинга в повседневной жизни Смоленска и их участие в работе по подготовке к юбилею города. Если эти опасения небезосновательны, спектакли на сессиях городского Совета будут устраиваться по любому мало-мальски серьезному поводу.