Михаил Бортновский – первый в Смоленске уличный музыкант
Проходя мимо уличных музыкантов, многие думают: шли бы лучше работать. А они зарабатывают не меньше вас! Михаил Бортновский – первый в Смоленске уличный музыкант. Его знают многие, видели почти все. А вот прочитать о нём негде: за 11 лет музыкант не дал ни одного интервью. Михаилу 32 года. Родился он в Смоленске, успел поучиться в двух школах – в 14-й и 28-й, потом в училище. По профессии он повар-кондитер. С работой как-то не заладилось.
Во дворе потихоньку приобщился к игре на гитаре. Как и многие мальчишки, учился брать несложные аккорды.
– Когда твоё увлечение стало превращаться в профессию?
– В 2001 году я сидел в сквере Блонье с компанией друзей. Играли просто для себя. Тогда уличных музыкантов в Смоленске не было. Разве что слепая бабушка, поэтесса. Многие помнят и её, и собаку-поводыря. Она много лет играла, чтобы насобирать деньги на выпуск сборника своих стихов…
В тот день один наш питерский друг сказал: а давайте я с кепкой побегаю! Называются такие люди аскерами (ударение на первом слоге, от английского to ask – спрашивать). Было весело, даже заработали немного денег. Так прошло несколько дней. Потом я случайно встретил на улице своего друга и предложил ему вместе поиграть. Мы сменили несколько мест. Сначала выбирали неприметные. Потом перешли в парк. Хотели заработать рублей тридцать, а получили в пять раз больше. Там мы играли два года.
– И как на это реагировало руководство парка?
– Директор сначала относился к нам неодобрительно, потом привык. Но вскоре в парке играть запретили. Тогда я перебрался на улицу Октябрьской революции. От аскеров отказался, считаю, что к людям приставать не нужно. Раскроешь кофр, играешь. Прохожему понравилось – он положил тебе денежку, постоял, послушал. Не понравилось – прошёл мимо. Нет с собой денег – улыбнулся.
– С какого репертуара начал?
– С песен «Чижа», Найка Борзова, Бориса Гребенщикова. Потом решил петь свои песни. Постепенно это стало принципом. Я вырос на творчестве Высоцкого. Сначала просто писал стихи. Потом расстался с девушкой и на эмоциях написал свою первую песню. Каждая песня – это отражение какого-то отрезка моей судьбы.
– Гастролировать приходилось?
– Да, если можно это так назвать. Три года я играл в Москве, на Арбате. Однажды встретил там девочку лет пяти, она играла на флейте. Люди умилялись ребёнку. Вообще в Москве люди более раскрепощённые, чем у нас. Наверное, я был первым в Смоленске, кто вышел на улицу с гитарой.
– Как уличные музыканты относятся друг к другу? Как «делят» улицу?
– Если кто-то становится играть рядом, я собираюсь и ухожу на другое место. Даже если я пришёл раньше.
– Неужели нет понятия «твоего места»?
– В начале 2000-х годов такое деление было, никто не претендовал на чужую территорию. Теперь такой культуры нет.
– Многие используют микрофоны, усилители, колонки, а ты поёшь без аппаратуры?
– На Октябрьской революции и в других тихих местах нежелательно играть громко. На Октябрьской когда-то стояли ребята с «комбиком». Первые недели всё было прекрасно, но потом людям это надоело, они стали жаловаться. А «под раздачу» попал я, хотя громко никогда не играю. Подошли бойцы СОБРа с автоматами и прогнали.
– А насколько вообще законно играть на улице?
– В прошлом году я хотел получить разрешение на работу, но выяснилось, что играть можно и без всяких официальных бумажек. Главное – не нарушать общественный порядок.
– И сколько так можно заработать?
– На карманные расходы хватает. Заработок зависит от многих факторов. Смотря где и сколько стоять, что петь. Например, я пою свои песни, они мало известны. Соответственно я и заработаю меньше. Больше остальных прохожие ценят скрипачей. Они ассоциируются с интеллигентными мальчиками из хороших семей. А про лохматого гитариста что думают? Что он пьёт, гуляет…
Многие думают, что уличные музыканты – это оборванцы, которые зарабатывают себе на полбуханки хлеба. Некоторым кажется, что мы поём ради того, чтобы купить себе алкоголь. В большинстве случаев это не так! Среди уличных музыкантов есть много хороших молодых ребят, которые не курят и не пьют. У многих есть музыкальное образование. Играют студенты музыкального училища – кто на аккордеонах, кто на скрипках. Исполняют всё: от русских народных песен и до классики. На Блонье играет целый духовой оркестр.
Кто-то выходит на улицу зарабатывать, кто-то – себя показать. Заработок – не главное. Мне просто нравится исполнять свои песни. Поэтому я не играю там, где очень шумно. Моё любимое место – Блонье. Там тихо и спокойно.
– Если петь то, что нравится людям, сидеть целыми днями на улице, сколько можно заработать? Я слышала, что около 40 тысяч.
– Ну, про 40 тысяч – это небылицы. А вот 20 заработать вполне реально.
– А в дождь, в снег играешь?
– Обычно нет, сижу дома. Или иду играть в подземный переход.
– У тебя есть постоянные слушатели?
– Есть. Очень много знакомых проходит. Любят слушать песни маленькие дети, иногда даже танцуют.
– А это нормально – подойти, послушать песни?
– Музыканту очень приятно, когда его слушают! Я заметил, что многие стесняются подходить. Но если один-два человека остановятся, потом собирается целая толпа.
– Не хочется иногда найти обычную, стабильную работу?
– Боюсь, что свой шанс упустил. Я музыкант. Это призвание. Делать долгие перерывы нельзя, потому что необходимо поддерживать голос в форме. Дома не попоёшь – соседям мешает.
– Где ещё кроме улицы можно услышать твои песни?
– На моей страничке на сайте «В контакте».
– А стихи почитать?
– Некоторые мои стихотворения печатали в газетах и журналах.
– Кем ты видишь себя через десять лет?
– Сложно сказать. Жизнь так непредсказуема. Хочу семью и детей. Но женщины предпочитают стабильность. А уличному музыканту стабильности не видать.
654