«Каникулы Гегеля»: большой секрет для дружеской компании

Несколько вопросов столичной группе, впервые показавшей смолянам своё творчество.

Группа «Каникулы Гегеля» впервые побывала в Смоленске, выступив с единственным концертом. Причём кроме авторских песен в исполнении коллектива смолянам был представлен и короткометражный фильм «Д. Д.» («Дополнительная диспансеризация»), снятый лидером группы Александром И. Строевым по собственному сценарию. Основная мысль этой картины, собственно, и определила тему нашего разговора, в котором «Каникулы Гегеля» участвовали в полном составе: Александр И. СТРОЕВ (голос, гитара), Алексей ВОРОНКОВ (клавиши, бэк-вокал), Николай МЫЗИКОВ (бас-гитара), Дмитрий ИВАКОВ (ударные), Александр МИТКЕВИЧ (электрогитара, труба), Елена ВОРОБЬЁВА (администратор)…

Свой путь

– Тема места художника в обществе, затронутая в фильме Александра, актуальна во все времена. Но мне бы хотелось услышать, насколько она личная для каждого из вас…

Алексей Воронков: – К сожалению, в последнее время эта тема становится просто болезненно актуальной. Для многих людей всё острее встаёт так или иначе вопрос соотношения творчества и денег.

На какие уступки, сделки с самим собой ты готов пойти и во имя чего? Насколько сложно выдерживать свою линию в искусстве и отстаивать собственную позицию? Подобные вопросы всё более актуальны. И Сашино кино представляет собой резко эмоциональное высказывание на эту тему. К тому же очень личное, что усиливает впечатление.

Вообще, нормальное общество должно быть таким, чтобы каждый художник имел право высказывать своим творчеством всё, что он думает.

Елена Воробьёва: – Я лично вижу роль художника в том, чтобы, представив то, что происходит здесь и сейчас, дать возможность зрителю или слушателю переосмыслить собственную действительность. Обнулить что-то в своём сознании и понять, куда он сам движется, насколько этот путь перспективен и интересен. И мы своим творчеством каждый раз стараемся обозначить какие-то сложные моменты, что должны заставить человека задуматься.

Понятно, что нельзя игнорировать тот фон, в котором мы все существуем. А всё, что касается культуры, сейчас в довольно бедственном положении. И чтобы не скукоживаться от осознания этой массы проблем, и нужно заниматься творчеством. Оно даёт силы и смысл существованию. И если есть какая-то лестница, по которой мы все движемся, то именно творчество помогает удерживаться, не падать и вне зависимости от обстоятельств идти дальше.

Александр Строев: – Не помню, кто сказал, но когда-то это определение меня очень удивило и заставило задуматься: творчество – это то, что до сего момента ты никогда в своей жизни ещё не делал. И в этой связи я вспоминаю наш разговор с Алексеем Владимировичем Баталовым, который как-то заметил, что не стоит пытаться что-то повторять – каждый раз всё должно быть заново, только тогда оно живое.

Дмитрий Иваков: – Всё, чем я занимаюсь, связано с музыкой: я играю и преподаю. И в любое из своих занятий я вкладываю определённые смыслы – то, чем хочу наполнить свою жизнь. И музыка для меня – это такой понятный способ идти своим путём…

Это по любви

– Группа «Каникулы Гегеля» существует уже 21 год. Возраст для музыкального коллектива весьма солидный. В чём секрет такого творческого долголетия?

Александр Миткевич: – «Каникулы Гегеля» – это прежде всего дружба, которая объединяет нас эмоционально. И какой-то общий взгляд на музыку, общий вкус: нам всем нравится то, что мы играем.

К тому же это группа, где каждый может воплотить свои творческие стремления. Такое не везде возможно: есть коллективы с жёсткой иерархией, где один лидер ограничивает остальных в свободе творчества. Здесь же всё в этом плане демократично. А то, что проект некоммерческий, даёт каждому из нас возможность делать что-то действительно для души.

Елена Воробьёва: – Здесь всё строится на взаимном уважении и любви, в том числе и к своему делу. Сегодня смоляне увидели «Каникулы Гегеля» из пяти музыкантов. Иногда группа расширяется до двенадцати человек или сужается до двух. Но это всегда люди, которые собираются вместе, чтобы создать радость.

Николай Мызиков: – Наша музыка – это прежде всего эстетика. Всё время хочется прийти к неким идеалам красоты, гармонии совместного звучания. Сотворчества. Потому что игра в коллективе, а особенно в рок-группе, – это сочинение происходящего на лету. Есть некая форма, канва, но каждый раз всё звучит совершенно иначе. И такое нахождение творческого соприкосновения друг с другом мне кажется самым важным. Это очень мимолётно, здесь и сейчас, – даже записать невозможно.

– Насколько на вас влияет энергетика зала во время выступления?

Александр Миткевич: – Очень влияет. Если публика благожелательная, то сразу себя очень здорово ощущаешь: хочется творить и экспериментировать. А если зритель холодный, я лично всегда ищу причины в себе: может, сам чего-то недодаю. В такой ситуации главное просто взять себя в руки, так что к концу выступления, как правило, равнодушных в зале не бывает.

Александр Строев: – Когда тебе самому нравится то, что ты делаешь, ты получаешь удовольствие. Публика это чувствует и, конечно, тоже заряжается.

Александр Миткевич: – Да, здесь как раз самое главное то, что мы этим ради удовольствия занимаемся, и общий интерес нас объединяет. Давно замечено, что если музыкантам нравится то, что они играют, то публике приятно не только их слушать, но и смотреть. А такой визуальный эффект помогает разогреть зал лучше всего.

Собственно, в этом вообще смысл любого творчества – делать то, что тебе нравится. И это большое счастье!

Алексей Воронков: – Если делать на сцене то, что тебе не нравится, это не будет творчеством.

И ещё один важный нюанс. То, что мы говорим о творчестве, об экспериментах, необходимости собственной позиции и месте художника в обществе, в любом случае может базироваться только на высочайшем уровне мастерства и овладения профессией. К сожалению, сейчас есть и такая тенденция, что якобы твоего настроя и желания что-то делать должно хватить вне зависимости от того, умеешь ли ты это делать в принципе. Для меня это очень важный момент.

Ловкость рук

– Я читала, что столь необычное название для группы происходит от одной из картин Рене Магритта…

Александр Строев: – Да, это мой любимый художник. Он пытался изображать отдельно взятые вещи и предметы просто и гениально. И заглавная для нашей группы работа – единство и борьба противоположностей в виде зонтика и стакана.

– В интернете вас называют исполнителями бард-рока…

Алексей Воронков: – Это такой термин, который просто обращает на себя внимание именно в силу своей необычности и тем самым работает на заинтересованность публики.

Александр Строев: – Я бы скорее назвал то, что мы делаем, поэтическим роком. Роком в смысле судьбы. И в данном случае рок этот именно поэтический, где слово стоит на первом месте, и слово это неслучайное.

К тому же к нашей группе мы не относимся как к бизнесу. Это некая душевная потребность, которая время от времени сводит нас вместе, наполняет чем-то необъяснимым и заставляет этим необъяснимым с кем-то делиться. Хотя шоу в этом тоже присутствует. Шоу тихого самосозерцания слушателями самих себя, а что уж они там видят, известно только им.

– А вы как-то по-особому настраиваетесь перед выступлением? Может, слова какие-то говорите друг другу?

Александр Строев: – Мы просто смотрим в глаза друг другу и всё понимаем. Это удивительная особенность, в которой задействованы какие-то внутренние энергии и струны. Не нужно движения – достаточно лишь взгляда.

– Александр, а правда, что в детстве вы мечтали стать фокусником и даже встречались для этого с Арутюном Акопяном?

Александр Строев: – Да, это было ещё в школе. Лет до двенадцати, потому что в тринадцать в меня уже попал киностудийный вирус, который жив до сих пор.

Сначала я ходил на выступления к Акопяну и другим фокусникам, а потом решил встретиться с ним лично. Договорился с другом, и мы отправились на Киевский вокзал. Там в те времена была справочная будка, где за пятачок тебе по фамилии называли и адрес, и телефон. И нам по запросу «Арутюн Амаякович Акопян» тут же всё выложили. Оказалось, что он живёт недалеко от моего дома на Кутузовском проспекте.

В тот же день мы пошли к нему. Ужасно волновались, и когда позвонили в дверь, мой товарищ вдруг дал дёру, и я остался перед дверью один. Мне открыла прислуга, за спиной которой я увидел, как по квартире ходят петухи, зайцы, голуби и прочий реквизит фокусника – совершенно свободно, как в деревне.

Потом вышел сам Акопян. Выслушал внимательно меня, рассказал о себе. Сказал, что у него лучше всего получаются манипуляции с картами. Признался, что с детства даже загипсовывал себе мизинцы, чтобы удобнее было держать колоду. Они действительно у него были кривые, как два крючочка. Я тогда тоже начал этой ерундой заниматься, но вовремя остановился, поэтому у меня палец только немного искривлён.

Впрочем, сейчас я понимаю, что фокусником я всё-таки стал. Только это иллюзия совершенно другая – кино…

Фото: Ольга ХОМЕНКОВА

Ольга Суркова