Инна Лисовская: Наша школа – волшебная

О становлении на Смоленщине современного дошкольного и школьного православного образования, о создании и деятельности Смоленской православной гимназии рассказала Инна Лисовская, заместитель директора по воспитательной работе Православной гимназии № 1 города Смоленска.

Заметил меня Владыка Кирилл

- Инна Владимировна, что вас привело к работе в сфере православного образования? Должно ведь что-то произойти в жизни, чтобы от классического педагогического опыта перейти в несколько иную область.

- Для меня все началось в 1989 году. Прихожанкой Успенского собора была и до этого, я с детства воцерковлена и была крещена в одном из храмов Грузии. Когда наша семья переехала в Смоленск, я просто ходила в собор. Но, как это было в конце 80-х, вся молодежь стояла по углам, всетихонечко молились, причащались и уходили из храма, не общаясь ни с кем. Приходская жизнь была еще не налажена.Заметил меня Владыка Кирилл. Заметил таким образом: я работала тогда в детском саду, и по договоренности с родителями мы детей готовили к Причастию, водили их сначала на экскурсии, я читала им Священную историю.

- Это был муниципальный детский сад?

- Да, это был постой муниципальный детский сад.

- Как родители тогда относились к подобным занятиям с детьми?

- Как раз тогда было то самое время, когда родители сами к этому тянулись. Вместе с детьми изучали Священное Писание, просили у меня распечатки,им было всёинтересно но у них не было возможности водить детей в храм, они не знали, как поставить свечу, как подойти к Причастию.

В один из дней мы пришли на двунадесятый праздник, подготовив вместе с родителями детей к принятию святых христовых тайн.

Дети подходили, взявшись за ручки, парами… Сейчас это, конечно,вспоминать можно только с улыбкой. А с чашей стоял Владыка Кирилл (митрополит Смоленский и Калининградский, ныне Святейший Патриарх Московский и все Руси,прим. ред.). И когда Владыка увидел группу детей, как они, 32 человека, парами идут на Причастие… Это было очень трогательно, и Владыка заметил меня и пригласил для беседы. Предложил мне работать в воскресной школе. И вот тогда собрался коллектив единомышленников,собрался удивительным образом. Люди стали стекаться, и так как большинство оказалось учителями, мы занялись учительством. Это была группа единомышленников, которые хотели творить дела.Если бы тогда среди нас было больше врачей, наверное, мы бы занялись социальной работой.Хотя социальной работой мы тоже занимались – раздавали гуманитарную помощь, составляли списки малоимущих, ходили по домам, разносили посылки.

Не было ни гимназии тогда ещё, ни детского сада. Мы искали себя, искали, чем бы заняться в Церкви, к чему бы приложить свои силы.

В 1991 году Владыка Кирилл назначает меня директором воскресной школы при Свято-Успенскомкафедральном соборе, и создается группа детей и родителей, которые в этой школе начали заниматься. В это же время недалеко от собора на улице Соболева одна организация продавала детский сад. Епархия приобретает здание и так у нас две группы детского сада и воскресная школа. Учебный год кончается, родители хотят, буквально требуют от нас, чтобы мы открыли первый класс: они боялись потерять ту атмосферу, которая сложилась в наших группах. И кроме того, это ведь был 1991 год, просто боялись других школ. Боялись идти в обыкновенную школу после того, как детей год учили доброму и светлому.

- Ваша жизнь переменилась в одно мгновение. Как принималось решение оставить прежнюю работу и уйти на служение?

- Я работала и в школе после окончания вуза, и в детском саду. К тому времени уже год как параллельно вела занятия в воскресной школе. Мы стали создавать учебные пособия и учебники по Закону Божиему. Это отнимало, конечно, у меня и силы, и время,

Поэтому, когда от Владыки последовало такое предложение, оно было как-то очень естественно. Я решила связать жизнь с церковной средой, со Смоленской епархией.

Так вот. Родители первых выпускников воскресной школы и православного детского сада постоянно выражали желание учиться дальше в православной школе. Они не захотели расставаться с коллективом преподавателей и с атмосферой, которая царила на протяжении всего курса обучения. А это совпало и с нашим стремлением иметь свою школу, создать что-то новое, сочетать высокий уровень образования и религиозность. Это было важно и интересно, это действительно былочто-то новое.

К лету 91 года у нас уже есть дети, которые хотят пойти к нам учиться, у нас есть преподаватели, которые хотят работать, – и всё.Больше у нас ничего нет, только желание и дети. Нет ни здания, ни учебников, ни мебели.

И вот православная молодежь, братство из Смоленска, Молдавии, Белоруссии идет на богомолье в Свято-Троицкую Сергиеву Лавру, к преподобному Сергию Радонежскому. Из Москвы, с Крутицкого подворья, мы выходим пешком в Лавру. Идем, молясь. Каждый шел сосвоей проблемой, но у всех было одно чаяние – открыть православную гимназию в Смоленске.

И вот возвращаемся мы из Лавры, к преподобному попали мы на праздник 18 июля (День памяти обретения честных мощей преподобного Сергия Радонежского, прим. ред.), скидываем рюкзаки на Соборном дворе, в окошко стучит отец Владимир Мачульский, звенит связкой ключей и говорит: «Открывайте свою гимназию». Нам достается Благовещенская церковь, тогда это было двухэтажное здание с классами и кабинетами.

- Вы тогда не думали вообще о материальной стороне дела? Какие будут зарплаты, на что жить?

- Мы не могли об этом думать, мы были молодые. Нас сбыло 16 преподавателей: учитель сценического искусства Людмила Степановна Лисюкова, учитель древних языков Сергей Иванович Минкин, учитель географии Михаил Юрьевич Евдокимов и другие. Преподаватели, которые хотели творить что-то новое, и вдруг такая возможность появилась. Все пошли с удовольствием.

Мы открылись в 1991 году. В1992 году, 28 октября, областной Отдел народного образования выдает нам лицензию на осуществление образовательной деятельности. 3 ноября 1995 года мы получаем аккредитацию, которая продлевается в установленные сроки. Сейчас у нас лицензия бессрочная.

Сейчас, конечно, по сравнению с теми временами,многое значительно изменилось. Теже древние языки: сначала у нас идет изучение церковнославянского, в среднем звене у нас латынь, греческий только в старшем звене, потому что он связан с культурой Греции.

Первый год мы взяли всю нашу воскресную школу и воспитанников детского сада, которые захотели к нам пойти. Их было 24 человека. В 91 году набрали два первых класса, на следующий год мы набираем уже три первых классаи параллельно набираем третий класс.

Осуществлять христианское служение в любой области жизни

- Вы тогда понимали, что будущее детей, которые пришли к Вам учиться, по большому счёту не определено? Не понятно, каков будет их статус к тому времени, когда они будут выпускниками, будут ли признаваться ваши аттестаты. Говорить о каких-либо ясных перспективах в то время было невозможно.

- Вот так Владыка нас и спрашивал, а мы не понимали. Он спрашивал, что вы будете делать, когда они станут подростками, у вас есть опыт работы сподростками? Что вы будете делать с выпускниками. Он всё время нас направлял. Может быть, как раз вот эта его забота нас и сделала той школой, которая существует сейчас, и мы не испытали всех возможных проблем.

Дело в том, что когда Владыка открывал гимназию, он поставил задачу создать школу, в которой современный учебный процесс сочетается с религиозным образованием, включая воцерковление детей через участие в богослужениях, в Таинствах Церкви.И самое интересное, что о выпускниках он сказал так: выпускники должны осуществлять свое христианское служение в любой области нашей жизни. Не ставилась цель воспитать священников, матушек. Гимназии в следующем году исполняется 30 лет и на сегодняшний день у нас 207 выпускников из которыходин епископ, шесть священнослужителей, несколько матушек, у которых чудесные многодетные семьи, есть регенты, есть певчие церковного хора, но специальной цели подготовить священнослужителей или церковнослужителей не было никогда. Владыка всё время говорил: главное, чтобы были хорошие христиане, в разных сферах – врачи, учителя. И с этим благословением мы и шли все эти годы.

- Были ли дети, которых тогда родители направили к вам учиться помимо их желания?

- У нас и сейчас такие дети есть, которые понимают, что в других школах им, может быть, было бы и полегче. У нас маленькие классы,поэтому каждый день домашнее задание спрашивают у каждого ученика, а вдругих школах, где большие классы, могут и не спросить.

- А бывает, что дети учатся в Православной гимназии, а семья не воцерковленная?

- Да, и таких большинство. И в тоже время родители детей, которые у нас учатся, не против, чтобы дети ходили в храм.

- Методических материалов по православному обучению в то время, наверное, вообще не было никаких?

- Вы знаете, были. Во-первых, это Закон Божий Софьи Куломзиной. Это совершенно необыкновенный человек, который писал о современных воскресных школах и о современном преподавании Закона Божиего для детей.

- Насколько эти материалы были доступны?

- Самиздат. Перепечатывали, раздавали, тонкие серенькие листочки. Кроме того, нас Владыка периодически посылал на различные конференции. Очень много путешествовали благодаря этому, много опыта переняли у других, со многими батюшками познакомились. Книги-то мы читали, но не знали других вещей – как написать записочку о здравии, как правильно подойти на исповедь. И вот сейчас, вспоминая себя прежними, мы показываем нашим детям и их родителям, как правильно всё это сделать.

Строгость продиктована любовью к детям

- Влияет ли православный уклад школы на формальные отношения «учитель-ученик»? Возможно ли, что ваш уклад накладывает некий особенный отпечаток на эти отношения – лишний раз простить, не заметить проступокили сделать вид, что не заметил?

- В плане учебной дисциплины – нет. Наоборот, у нас, мне кажется, всё строже, но эта строгость продиктована любовью к детям. Да, на самом деле, что-то не заметить, простить, пройти мимо, если ребенок, например, не поздоровался – это просто, это лишний раз сохранить себя, поберечь свои силы. Но ведь хочется подходить к детям строгои с любовью, потому что мы понимаем, что за этим стоит, понимаем, что идем в правильном направлении, что эта строгость продиктована и учебной дисциплиной, и родительскими запросами. Родители ведь сейчас с нас спрашивают итоги обучения.

Первое, на что смотрят родители учеников, – кто куда поступил из выпускников и все ли поступили на бюджет. Это важно.

В этом году, например, все наши дети поступили на бюджет в очень хорошие вузы.Большинство в Москву и Санкт-Петербург. Это МГУ, МГИМО, Санкт-Петербургский государственный университет и другие лучшие вузы нашей страны.

У нас в гимназии, например, нет психолога, но есть духовник, батюшка, которыйраз в неделю бывает и беседует с детьми – и вместе, и по одному. Каждый ребёнок может подойти и решить свою проблему.

- Определяет ли вера какое-то особое отношение к учебе? Видите ли вы в ваших учениках, что они как-то по-другому относятся к занятиям, чувствуют за собой дополнительную ответственность?

- У нас на собраниях родители иногда говорят, какже так, он подрался или нехорошее слово сказал, или домашнее задание не сделал. Как можно, он же в православной гимназии учится. На самом деле, дети все одинаковые.

- Подразумевается, что в вашем учебном заведении этого не должно быть даже теоретически?

- Это не так. Дети вообще все одинаковые, и люди все одинаковые, и учителя в том числе. Все мы грешны. Нет никого без греха, кроме Бога. Поэтому сказать, что если ребенок учится в православной гимназии, то он будет все идеально выполнять, списывать не будет и обманывать не будет – такого, конечно, нет. Но, тем не менее, детей, которые вызываю беспокойство, у нас гораздо меньше.

И потом – язык. Мы говорим с ними. Если у нас ребенок приходит в начальную школу, то первое, что сделают – это обнимут, поцелуют, и он сразу расскажет все свои проблемы. Мы говорим с ними – и с младшими, и со старшими – на одном языке. Они понимают нас, мы понимаем их. Это потрясающая атмосфера.

- Много ли осталось преподавателей из вашего первого призыва?

- В начальной школе шесть человек и в среднем и старшем звене человек семь.Например, преподаватель латыни, о котором мы сегодня уже говорили, Сергей Иванович Минкин, он и сейчас преподает у нас, он вернулся к нам на преподавание древних языков. Вера Егоровна Ущеко, которая тоже стояла у истоков. Они с Минкиным были создателями первых учебных программ и первых правил для гимназистов. Сейчас Вера Егоровна преподает у нас древнегреческий язык. Этот преподаватели-совместители.

- Что касается совместителей, насколько они охотно отзываются на ваши просьбы?

- Охотно.

- Есть ли среди них не воцерковленные?

- Нет, среди совместителей неворцерковленных нет. К нам идут работать только ради детей и ради Церкви. Школа у нас, как я иногда говорю, волшебная. Например, два года назад пришел молодой педагог, учитель английского языка. Сразу после института,невоцерковленная, ничего, просто пришла на работу. Сейчас мы даже разницы не видим между нами и ей, у нас один язык, один подход, одни требования.

- Больше ли времени проводят ваши воспитанники в школе по сравнению со светскими школами?

- Начальная школа у нас – это школа полного дня. Она сразу так и создавалась. Утром детей приводят, вечером забирают. Как я всегда говорю, это хорошая «камера хранения». Дети завтракают, обедают, у них есть полдник. Онитам делают домашние задания и домой приходят уже без портфелей, дома они только отдыхают.

А в старшей школе режим другой. Сначала у нас было и по восемь, и по девять уроков, но многие дети ходят дополнительно и в музыкальные, и в художественные, и в спортивные школы. Наши дети талантливые, а значит, они талантливы во всем. Старшие находятся в школе до пяти часов, маленькие – до шести.

- Есть ли у вас какие-то лимиты по набору, всех ли желающих вы можете принять?

- Наша самая большая проблема на сегодняшний день – это наше здание. Второй год нас ремонтируют. Сейчас начальная школа находится в Церкви Иконы Божией Матери Одигитрии, они там хорошо размещаются. У них по два класса в параллели, классы не большие, не потому, что у нас кабинеты маленькие, нет. Такова была наша изначальная задумка – чтобы учить. Учить 12 человек ведь удобнее, чем 24.

В средней школе у нас сейчас два пятых класса, остальных – по одному.Самый маленький класс у нас 10 человек, а самый большой класс 19 человек. Сейчас мы осваиваем бывшее здание налоговой инспекции на улице Соболева. Начали там ремонт. Туда мы хотим перевести все наше дополнительное образование: театральную студию, изостудию, кружок робототехники, компьютерные курсы.

- Вы чувствуете себя частью всей педагогической системы школьной ступени?

- Да, конечно. Наши учителя, как и все, проходят курсы повышения квалификации. Мы лицензированы и аккредитованы Департаментом по образованиюи науке, соответственно они нас проверяют, мыперед ними отчитываемся. Мы включены в систему школьных олимпиад и конкурсов – городских, областных,всероссийских. Наши учителя делятся опытом и сами в свою очередь участвуют в конференциях и семинарах, проводимых в городе и области. Мы абсолютно в системе.

Все пути в храм – правильные

- Инна Владимировна, расскажите, как на Смоленщине зарождалось молодежное служение. Это происходило примерно в те же годы, и вы непосредственно участвовали в этом процессе.

- Были батюшки, которые вначале просто собрали нас молодых вместе в воскресную школу, чтобы чему-то научить. У нас слишком много было вопросов. Мы много паломничали, много ездили. Например, с однимбатюшкой ездили по деревням в закрытые храмы и просто служили там Литургию. Батюшка служил, а мы пели. Это было удивительное время.

На мой взгляд, самое страшное, что произошло в 30-е годы двадцатого века наряду со смертями священнослужителей и мирян, – это разрушение приходской жизни.Изымание церковных ценностей, даже разрушение храмов – это не так страшно, как то, что не стало приходов. Приходы – это семья, где друг другу помогают. Любая беда, любая проблема решается всем приходом.

Во времена, о которых мы говорим, традиции приходов только начинали возрождаться .На первом съезде молодежного движения меня неожиданно выбрали председателем молодежного движения. Мы сильно подружились с Калининградской частью епархии, много что делали вместе

- Как вы считаете, путь молодежи в церковь всегда ли был обусловлен одними и теми же причинами или сейчас молодежь идет в храм по каким-то другим актуальным причинам?

- Проблемы у людей всегда одни и те же – поиск самого себя, поиск Бога, поиск своего пути в жизни, а вот способ, каким идти, – это другой вопрос. Если в 90-е годы люди шли в церковь через деятельность, то сейчас многие приходят через книги. Люди стали читать, и та религиозная литература, которая появилась, дала мощный толчок.

Народ пошел в храмы через голову. Мы шли через сердце, потому как оно было открыто.

- Правильный ли это путь – через голову?

- Все пути правильные, лишь бы они вели туда, куда надо. Сейчас я подключаюсь к онлайн занятиям и собраниям молодежного движения.Какие начитанные люди, какие умные, какие вопросы они поднимают! Радость от этого. Радость. А потом я вижу их в храме.

- Можно ли сейчас говорить о том, что молодежь более массово пошла в храмы?

- Молодежи сейчас среди прихожан намного больше, чем в те времена, о которых мы вспоминаем. Очень много подростков. А их ведь не приведешь в церковь потому что там мама или бабушка. И мужчин стало больше в храмах. Это радует.

- Насколько вы сейчас чувствуете внимание Патриарха, ведь ваши учебные заведения – это его детище, по сути.

- Вообще всё, что я рассказывала – во всём Святейший. Готовясь к этому интервью, я спросила у коллег, скажите, что для нас Патриарх. И набрасываю – здания освятил, педагогические советы возглавлял, со всеми выпускниками встречался, ни один выпускной акт не пропустил, ни один рождественский или пасхальный спектакль нашне пропустил. А они говорят, это нам родной человек. И глаза светятся. Представьте, как он нашу гимназия освятил, что хватает на столько лет и, я думаю, что хватит еще очень надолго. Пока Святейший был с нами, здесь в Смоленске, он действительно был наше всё. И сейчас мы постоянно чувствуем присутствие Святейшего.

Фото: Николай ДЕМЕНТЬЕВ

Юрий Семченков