По дорогам, проложенным первыми

«Гостеприимная Смоленщина» предлагает в Гагарине пройтись «Дорогами первых». И речь не только о первом космонавте планеты, но и о Петре Первом, издавшем когда-то указ «Об открытии Гжатской пристани». Тем более что сегодняшний Гагарин – по сути, тот же провинциальный Гжатск, сохранивший очарование своей самобытности, где седая старина соседствует со стремительностью современных ритмов, создавая единое целое: город-памятник, город-музей…

От хлебной пристани

Начнём с Петра. Именно по его указу на берегу тогда ещё полноводной реки Гжати была заложена пристань для снабжения продовольствием и материалами строящегося Санкт-Петербурга. Этот документ от 11 ноября 1719 года закрепил государственное значение пристани и был принят историками в качестве даты основания города.

По легенде, первый хлебный караван отсюда спас от голода тысячи строителей Ладожского канала. За это Пётр тогда щедро наградил местных купцов, а саму Гжатскую пристань повелел считать «житницей Петербурга». Кроме того, в знак особой милости он приказал построить в слободе царский дворец, что вскоре и было исполнено. Дворец – дубовый одноэтажный дом с мезонином поставили в кленовой роще на левом берегу Гжати, и он простоял там до середины XIX века, пока власти города не продали его мельнику, разобравшему обветшавшее здание на брёвна. Кстати, свидетельств, что дворец хоть раз использовался по своему прямому назначению – для приёма царя, – нет.

С Гжатской пристани в новую столицу доставляли хлеб, масло, сало, пеньку, лён, кожи, железо и другие товары. Она стала важнейшим транспортным узлом, связывающим Санкт-Петербург со многими уголками России. К тому же некоторые гжатские купцы вели через столичный порт торговлю и с европейскими странами.

В 1776 году указом Екатерины Великой Гжатская слобода была преобразована в уездный город Гжатск Смоленского наместничества. А четыре года спустя Гжатск приобрёл и свой герб, на котором изображена «нагруженная хлебом и готовая к отправлению барка в серебряном поле в знак того, что при сём городе находится славная хлебная пристань».

Интересный факт: гжатские купцы считались самыми богатыми на Смоленщине. На их средства в 1803 году в Смоленске было открыто коммерческое училище, где готовились коммерсанты, механики и навигаторы для заморской торговли.

Золотые купола

Практически одновременно с основанием Гжатской слободы здесь появился и собор во имя Благовещения Пресвятой Богородицы. Первый храм был деревянным, однако уже в 1724 году на средства его священника Павла Ефимовича Львова-Троепольского был выстроен каменный собор. Впрочем, он простоял недолго, поскольку скромность храма не соответствовала быстрорастущему торговому поселению. Новый Благовещенский собор открыл свои двери для прихожан уже в 30-е годы XVIII века.

Однако в 1896 году храм, современный основанию Гжатска, был разрушен по неизвестным причинам. И новый Благовещенский собор строился преимущественно на средства А.И. Комаровой, пожаловавшей на это целое состояние – более 150 тысяч рублей. По своей архитектурной красоте, объёму и внутренней отделке храм долгое время считался одним из лучших в губернии.

Благовещенский собор – центральный в храмовом комплексе, куда входят ещё две церкви: Тихвинская и Скорбящей Божией Матери. Особенно колоритно архитектурный ансамбль выглядит с моста через Гжать, близ которого установлен памятник Петру Первому.

Не менее интересна и Казанская церковь – самое старое здание в современном Гагарине. Она стоит на центральной площади города, хорошо видна со всех его концов и доминирует в панораме. Оригинальный ярусный храм, близкий по композиции нарышкинскому барокко, был построен в 30-х годах XVIII века на средства местных купцов. В архитектуре Смолещины он не имеет аналогов. Двусветный четверик, несколько растянутый вширь, несёт два широких поставленных друг на друга восьмерика, где верхний увенчан пятью небольшими луковичными главками на цилиндрических шеях…

Живая вода

Гжатск – родина первого космонавта, благодаря чему в 1968 году город был переименован в Гагарин. Экспозиций, посвящённых непосредственно Юрию Алексеевичу, в объединённом музее несколько. Дом-музей детских лет в деревне Клушино, где мальчик родился и провёл первое десятилетие своей жизни. Дом-музей школьных лет, откуда он уехал в ремесленное училище. Дом-музей родителей Ю.А. Гагарина, где у космонавта и депутата Верховного Совета был свой рабочий кабинет. И Дом космонавтов, где сейчас расположена историко-биографическая выставка «Слово о сыне» – основная экспозиция мемориального комплекса.

Клушино – место сакральное. Именно сюда так любят приезжать гости, желающие, что называется, прикоснуться к истокам. Ощутить под ногами землю, по которой будущий первый космонавт планеты мальчишкой бегал босиком. Увидеть именно тот кусочек необъятного неба, на который смотрел маленький Юра, запуская своего бумажного змея.

Конечно, дом здесь восстановленный – оригинал разобрал на брёвна и перевёз в Гжатск после войны сам Алексей Гагарин. Там сейчас тоже одна из экспозиций мемориального музея. Однако и в восстановленном доме стараниями сотрудниц воссозданы подлинный интерьер и атмосфера времени, подробно описанного в книгах Анны Тимофеевны. Тем более что всё построено не только по сохранившимся эскизам Алексея Ивановича, но и при постоянных консультациях с Валентином и Зоей – старшим братом и сестрой первого космонавта.

Восстановлена и землянка, где семья Гагариных была вынуждена ютиться во время оккупации, когда их дом, самый лучший в селе, занял некий Альберт по прозвищу «Чёрт» – один из представителей «нового режима». Чудом сохранилась яблоня, на которой этот самый фашист повесил на шарфе младшего брата Юрия – Бориса. Мать тогда вытащила его из петли буквально в последнюю минуту, и мальчик остался жив.

Отдельная история – знаменитый гагаринский колодец. По давней традиции, заведённой дважды Героем Советского Союза Алексеем Леоновым, каждый новобранец космического отряда стремится приехать сюда, чтобы испить этой необыкновенной воды. Есть примета, что только после этого можно отправиться в космос.

В спартанских условиях

Музей первого полёта – это уже история космонавтики. От наивных попыток древних «дотянуться до звёзд» до современных многомесячных экспедиций. Экспозиция удобно разбита на тематические разделы, что предполагает возможность не только общих обзорных экскурсий, но и корректировку программы с учётом индивидуальных пожеланий.

Здесь находятся раритеты, имеющие непосредственное отношение к полёту Юрия Гагарина. Пожалуй, самый легендарный из них – сурдобарокамера СБК-48, в которой тренировались космонавты первого отряда.

– Это та самая сурдобарокамера, в которой Юрию Гагарину пришлось десять суток провести в полном одиночестве, в изоляции от внешнего мира, – говорит научный сотрудник Музея первого полёта Елена САМАРОВА. – И при этом он ещё и жил по перевёрнутому режиму: днём отдыхал, а ночью бодрствовал.

СБК-48 вначале была предназначена для тренировок лётчиков. Но когда встал вопрос о подготовке уже космонавтов, её пришлось значительно модернизировать. Находящийся здесь испытуемый теперь не просто попадал на время в полную изоляцию, но и жил практически в абсолютной тишине. Потому что для имитации условий космического корабля камера снаружи покрывалась шумоизоляционной обшивкой, фрагмент которой тоже можно увидеть и сегодня.

– Основная цель всех тренировок в сурдобарокамере – проверить, сможет ли человек, находясь в одиночестве в таком небольшом замкнутом пространстве, оставаться работоспособным, – продолжает Елена Самарова. – Медики боялись, что космонавт, оказавшись оторванным от родной планеты, может просто сойти с ума.

Опасения врачей усиливались ещё и тем, что никто не мог гарантировать возможность двусторонней радиосвязи с кораблём на орбите. Поэтому приходилось предусматривать вариант такой полной изоляции.

Не исключалась и возможность того, что корабль окажется в плену орбиты. И хотя планировалось, что тот совершит только один виток вокруг Земли, жизнеобеспечение космонавта рассчитывалось на десять суток. Отсюда и длительность эксперимента, во время которого проверяли, выдержит ли психика человека такие экстремальные обстоятельства.

Условия жизни в СКБ более чем спартанские. Минимум удобств и только самое необходимое: сублимированные продукты, которые доводились до готовности тут же, на электрической плитке, вода, ковшик, термос. Из мебели только откидной столик, полочки для хранения продуктовых пакетов и кресло, где человек сидел во время бодрствования или, откинув спинку, полулежал во время сна.

При этом – строжайший режим с чётким временем подъёма, выполнением поставленных задач и прохождением тестов. Из развлечений тоже самый минимум: один читал книги, другой писал стихи, третий пел песни…

– Конечно, это было наисложнейшее испытание – оставаться одному в течение десяти суток. Например, Борис Волынов признался, что лучше тренироваться на центрифуге, выдерживая перегрузки в десять единиц, чем ещё раз войти в эту «адскую камеру».

Вот это стол…

В Музее первого полёта много личных вещей и самого Юрия Гагарина, и его товарищей по отряду космонавтов, и других легендарных личностей, принимавших участие в подготовке вывода на орбиту корабля с человеком на борту.

Например, Владимира Ивановича Яздовского – основоположника космической биологии и медицины. Именно он обосновал возможность отправки человека в космос и руководил созданием системы медико-биологического обеспечения первых полётов. Сотрудники музея тесно общаются с его семьёй, поэтому здесь много подлинных личных вещей профессора.

Один из разделов экспозиции посвящён главному конструктору «Востока» Сергею Павловичу Королёву. Сотрудники постарались воспроизвести его рабочий кабинет с раритетным столом, за которым было сделано немало технических открытий, позволивших Советскому Союзу стать лидером в освоении космоса.

Кстати, с этим столом в музее связана комическая история. Однажды экспозицию посетил некий иностранец. И был так впечатлён увиденным, что не смог сдержать своих бурных эмоций. Узнав, что это подлинный стол Сергея Павловича, за которым тот работал в одном из цехов Особого КБ № 1, мужчина буквально опустился на колени, положил руку на экспонат и долго не мог оторвать от него взгляд. При этом, по словам очевидцев, на лице его отражался неподдельный восторг. В общем, человек во всех смыслах прикоснулся к истории, и это прикосновение его впечатлило…

Отложенное прощание

Но самый трогательный экспонат Музея первого полёта – это письмо Юрия Гагарина жене и дочкам, написанное за два дня до старта. Прощальное послание на случай, если полёт окажется неудачным.

«Здравствуйте, мои милые, горячо любимые Валечка, Леночка и Галочка! Решил вот вам написать несколько строк, чтобы поделиться с вами и разделить вместе те радость и счастье, которые мне выпали сегодня. Сегодня правительственная комиссия решила послать меня в космос первым. Знаешь, дорогая Валюша, как я рад, хочу, чтобы и вы были рады вместе со мной. Простому человеку доверили такую большую государственную задачу – проложить первую дорогу в космос! Можно ли мечтать о большем? Ведь это – история, это – новая эра! Через день я должен стартовать. Вы в это время будете заниматься своими делами. Очень большая задача легла на мои плечи. Хотелось бы перед этим немного побыть с вами, поговорить с тобой. Но, увы, вы далеко. Тем не менее я всегда чувствую вас рядом с собой.

В технику я верю полностью. Она подвести не должна. Но бывает ведь, что на ровном месте человек падает и ломает себе шею. Здесь тоже может что-нибудь случиться. Но сам я пока в это не верю. Ну а если что случится, то прошу вас и в первую очередь тебя, Валюша, не убиваться с горя. Ведь жизнь есть жизнь, и никто не гарантирован, что завтра не задавит машина. Береги, пожалуйста, наших девочек, люби их, как люблю я. Вырасти из них, пожалуйста, не белоручек, не маменькиных дочек, а настоящих людей, которым ухабы жизни были бы не страшны. Вырасти людей, достойных нового общества – коммунизма. В этом тебе поможет государство. Ну а свою личную жизнь устраивай, как подскажет тебе совесть, как посчитаешь нужным. Никаких обязательств я на тебя не накладываю, да и не вправе это делать. Что-то слишком траурное письмо получается. Сам я в это не верю. Надеюсь, что это письмо ты никогда не увидишь, и мне будет стыдно перед самим собой за эту мимолётную слабость. Но если что-то случится, ты должна знать всё до конца.

Я пока жил честно, правдиво, с пользой для людей, хотя она была и небольшая. Когда-то, ещё в детстве, прочитал слова В.П. Чкалова: «Если быть, то быть первым». Вот я и стараюсь им быть и буду до конца. Хочу, Валечка, посвятить этот полёт людям нового общества, коммунизма, в которое мы уже вступаем, нашей великой Родине, нашей науке. Надеюсь, что через несколько дней мы опять будем вместе, будем счастливы. Валечка, ты, пожалуйста, не забывай моих родителей, если будет возможность, то помоги в чём-нибудь. Передай им от меня большой привет, и пусть простят меня за то, что они об этом ничего не знали, да им не положено было знать. Ну вот, кажется, и всё. До свидания, мои родные. Крепко-накрепко вас обнимаю и целую, с приветом, ваш папа и Юра. 10.04.61 г.»

По одной из версий, Валентина Ивановна прочтёт это письмо только спустя несколько лет – уже в марте 1968 года, после гибели мужа во время тренировочного полёта.

Игры для детей и взрослых

Объединённый мемориальный музей предлагает не только экскурсии, но и интерактивные занятия и мастер-классы. Например, можно попытаться лично освоить игры мальчишек и девчонок довоенного Гжатска: ходули, кубарь, гонок, калечина-малечина, лапта, городки и многие другие. Или поучиться писать пёрышком на сделанных вручную из обёрточной бумаги тетрадях – как когда-то маленький Юра Гагарин. Кстати, для аутентичности обстановки на импровизированном уроке вместо чернил, которые во время войны были в дефиците, используется свекольный сок.

А занятие «Наедине с самим собой» – это вообще возможность стать участником настоящего эксперимента в подлинной сурдобарокамере, где проходили подготовку члены первого отряда космонавтов. Его суть в следующем: человека на несколько минут закрывают в СБК-48 и предлагают пройти тест на внимательность. Взрыв эмоций на выходе гарантирован.

В музейном комплексе открыта и целая интерактивная экспозиция «Изба-чайная», оформленная в стиле русской избы со всеми её атрибутами: красным углом с иконой, вышитыми рушниками, домоткаными половиками, печкой, ухватами и чугунками.

– На занятиях мы разрешаем детям брать в руки любые предметы, – говорит хозяйка «Избы-чайной» Галина ОЧЕРЕТЬКО. – Они залезают на печь, достают чугунки ухватом, крутят веретено, примеряют коромысло, гладят с помощью рубеля и катка. А в гостевой части со столом, скамьями и самоваром мы угощаем чаем и блинами. И ещё у нас можно попробовать наше местное гжатское блюдо, которое в том числе любили готовить и в семье Гагариных, – затолоку. Это такой суп, в котором очень много мяса и картошка…

Фото: Елена Белых

Ольга Суркова