«Поле заживо сожженных»

Это очень тяжело - рассказывать о растерзанных, расстрелянных и заживо сожженных смолянах О детях, которых фашисты живьем топили в колодцах, или, переламывая позвоночник грудничкам, бросали в яму. А еще морили людей голодом, видимо, заключая пари, сколько дней без еды и воды выдержат эти русские

Об этом двухлетнем военном оккупационном аде, который выпал на долю «взрослых и детей войны», накануне 78-летия освобождения Смоленщины от немецко-фашистских оккупантов нам рассказала Евгения ПРИШЛЕЦОВА, член Союза журналистов России.

Ах, война, что ж ты сделала, подлая»

- Евгения Ивановна, почему вы решили заняться трагической темой оккупации - страшными страницами этой «войны на уничтожение»?

- Я смолянка, родилась в семье, где мою маму Анастасию Шебаршову (Киреенкову) подростком в 1943 году вместе с младшими братьями Васей и Иваном немцы угнали в Германию в фашистское рабство, в трудовой лагерь 288 г. Бреслау (ныне Вроцлав, Польша). Мой отец - Иван Максимович Киреенков «встал на смертный бой» - воевал, с фронта вернулся без ноги. В моем роду погибло очень много родственников как по линии матери, так и отца, и эта тема для всех нас всегда была очень тяжелая. Родных поминали, называли имена, но редко когда рассказывали, особенно при нас, детях, о зверствах, что творили оккупанты на смоленской земле. Возможно, берегли наши души от озлобления, от того горя, которое испытали сами.

18 детей живьем утопили в колодце

- То есть в детстве ни с отцом, ни с матерью вы на военные темы вообще не разговаривали?

- Очень редко. В качестве примера приведу вот такой случай. Мой учитель - Терентий Петрович Ильющенков попросил меня, четвероклассницу Пречистинской школы, передать папе, чтобы тот пришел в школу и рассказал о войне. Отец наотрез отказался. Сказал, пусть сам учитель поделится своими воспоминаниями, ведь он тоже воевал до последнего дня войны.

А потом собрал всех нас - четверых своих детей и рассказал лишь об одном жутком эпизоде из своей фронтовой жизни.

Это произошло в Калининской области (ныне - Тверской), под Ржевом. Немцев выбили из деревеньки Луковниково. Уставшие, измотанные солдаты подошли к местному колодцу набрать воды. Однако спущенное в колодец ведро никак не желало черпать спасительную влагу, и тогда на веревке туда спустили одного бойца. Но уже через несколько секунд тот закричал, чтобы его срочно вытаскивали обратно. В колодце было «кладбище» утопленных детей. Самому маленькому, по словам отца, исполнилось всего несколько месяцев, а старшему - лет пять. Полковой врач установил: детей фашисты бросали в колодец еще живыми. Из шахты колодца тогда достали восемнадцать детских трупиков

Я никогда не видела слезы отца, а когда он рассказал нам об этом, то прикрыл глаза рукой и сказал, чтобы мы вышли из комнаты. Нас этот рассказ тогда потряс до глубины души, и я поняла, почему папа не ходил выступать перед учениками нашей школы. Но больше об ужасах войны он нам никогда не рассказывал.

Я же после окончания университета стала историком. Работала старшим научным сотрудником Карагандинского облгосархива, а затем в историко-краеведческом музее. Профессионально занималась историей, публиковалась в СМИ, участвовала в написании книг на исторические темы.

- То есть вы тогда жили в Казахстане Почему уехали?

- Уничтожение Советского Союза больно ударило по гражданам страны, особенно по русским. Мы вынуждены были уехать в Россию. Остановились в Десногорске у сестры Валентины, которая принимала участие в строительстве этого молодого города. Чего скрывать, жили мы тогда тяжело, но моя родина не стала для меня мачехой, приняла, обогрела, да и работа нашлась.

Однако спустя шесть лет, как наша семья приехала в город атомщиков, у мужа случился инфаркт, и его не стало. Осталась с двумя детьми, младшей было двенадцать лет. Работа на САЭС требовала большой отдачи, мне приходилось много ездить по области, встречаться с людьми, работать с журналистами, я была заместителем начальника управления информации и связи с общественностью. Приезжая в ту или иную деревню, село, город, я всегда обращала внимание на различные монументы. Ведь и в Карагандинском музее работала в научно-исследовательском отделе изучения и охраны памятников. А в Смоленской области, наряду с памятниками советским воинам, погибшим в боях за освобождение нашей земли, много и братских могил мирных жителей. И я неизменно расспрашивала местных жителей, а потом слушала их трагические повествования о том, чьи это могилы. Записывала в специальную тетрадь даты, имена погребенных людей.

Перечитала огромное количество информации об оккупации Смоленщины. А потом, как всегда, вмешался его величество случай: я познакомилась с нашим земляком, Владимиром Тимофеевичем Фомичевым, живущим в Москве и возглавляющим общественную организацию «Поле заживо сожженных». Это человек, беззаветно преданный своей малой родине, сам ребенком пережил фашистскую оккупацию. На его глазах немцы сожгли его родную деревню Желтоухи в Угранском районе. Сейчас это известный публицист, поэт, который более десяти лет бьется, чтобы была достойно увековечена память о мирных жителях России, растерзанных, расстрелянных, заживо сожженных немецко-фашистскими оккупантами. Владимир Тимофеевич объединил в своей общественной организации журналистов, краеведов, историков, других неравнодушных к судьбе Отечества людей. Они работали в архивах, библиотеках, записывали свидетельства очевидцев.

Но, к сожалению, до сих пор карательные операции оккупантов против мирного населения Смоленской области мало изучены. Нет общей базы данных, справочников, сведений в энциклопедиях, где можно было бы прочитать о трагических страницах массового уничтожения гитлеровцами мирных жителей нашей страны.

Я вступила в эту общественную организацию и считаю своим долгом составить общий список смоленских сел, деревень, городов, в которых оккупанты совершили вот такие массовые убийства. В него должны вой-

ти концлагеря, гетто, трудовые лагеря, где фашисты убивали военнопленных и мирных жителей. Люди должны знать и всегда помнить, что принесла «коричневая чума» на нашу землю.

133 смоленские Хатыни

- Евгения Ивановна, хочу уточнить, в каком году вы приступили к систематизации уже собранной информации?

- В 2010-м. И сейчас в сводном перечне по 25 районам области уже учтен 591 населенный пункт, где гитлеровцы совершили массовые убийства мирных граждан. Об этом даже говорить страшно, но в 133 селах и деревнях людей сжигали заживо. В некоторых деревнях не удалось уцелеть ни одному человеку, даже младенцу... Всего на Смоленщине, особенно при отступлении, гитлеровцы предали огню более пяти тысяч деревень, сел и городов.

В списке Евгении Пришлецовой 85 концлагерей для военнопленных и мирного населения, еврейских гетто, трудовых лагерей - фабрик смерти, созданных карателями на нашей земле

- Известно, что до войны в Смоленской области проживало в два раза больше жителей, чем сейчас

- Да, в предвоенный период в современных границах население Смоленской области по переписи 1939 года составляло 1 млн 987 тысяч человек. По национальному составу около 97 процентов - русские.

Учитывая, что семьи смолян, особенно сельских жителей, были в основном многодетные (от пяти и более детей), то с уходом на фронт некоторых членов семьи дома оставалось в среднем до шести человек. Часть городского населения успела эвакуироваться, но сельские жители этого сделать, как правило, не имели возможности.

К тому же нашу область в июле 1941-го наводнили тысячи беженцев из западных регионов СССР, в надежде спастись от наступающих вражеских полчищ. Часть беженцев так и осталась в смоленских деревнях и селах. Крупных городов областного подчинения тогда было 4,

районных городов и сел - 38, поселков, деревень, хуторов - 15 208.

9 кругов ада

- А какие факты, обнаруженные в архивах, поразили вас больше всего?

- За немногим более чем два страшных года оккупации, проводя политику геноцида по отношению к мирному населению и военнопленным, нацисты совершили десятки тысяч преступлений против человечности, их жертвой стал каждый третий житель области.

Приведу показания жителя сожженного села Никольское Гжатского района П.П. Петрова, которые он дал ЧГК 16 августа 1946 г.:

- Особо страшный факт злодеяния немцев я лично сам видел в момент, когда нас немцы угоняли с собой в 1943 году. Немцы догнали нас до д. Калинки, где нас освободили части Красной Армии. На обратном пути мы следовали через д. Драчево Гжатского р-на, и вот тут перед нами предстала страшная картина зверской расправы немцев с нашим народом, который они гнали с собой. Немцы, преследуемые частями Красной Армии, не могли угнать с собой народ, и вот в этой д. Драчево они согнали несколько сот эвакуированного народа, загнали в несколько домов и подожгли. Всех, кто пытался спастись бегством, немцы расстреливали из автоматов. Я видел обугленные трупы людей среди сожженных домов д. Драчево. Люди, сожженные немцами, частью оказались из нашего села, а часть из других деревень нашего с/совета.

А вот что рассказали другие документальные источники:

В д. Драчево Астаховского сельсовета 7 марта 1943 года сожжены жители деревень Никольское, Драчево, Злобино, Михалкино, Дор и других деревень - несколько сотен человек, точное число людей установить не удалось, некоторые сгорели дотла.

Навсегда останутся зловещими символами места массового сожжения людей в Гагаринском районе: деревня Чертовка (Трубино) Будаевского сельсовета, где 7 марта 1943 года сожгли 480 мирных жителей этой и окружных деревень; деревня Астахово Кожинского сельсовета, где в огне погибло более 300 жителей самой деревни и окружных деревень.

В деревне Ляхово Ляховского сельсовета 14 апреля 1942 года сожжены 384 человека.

«Немецкими солдатами и офицерами все жители были собраны в 4 дома, дома подожжены, выбегающих расстреливали» - и такие примеры страшных зверств можно было бы приводить очень долго. Так, в Шилово Чанцовского сельсовета 27 марта 1943 года сожжены 112 жителей Глинковского района.

В Демидовском районе уничтожена с жителями деревня Варнавино Шаповского сельсовета, 22 сентября 1942 года сожжено 150 человек детей, женщин, стариков; 23 сентября стал последним днем в жизни 316 че-

ловек из деревни Городная, 120 жителей из деревни Орлово Пересудовского сельского поселения предали огню 21 октября

В угранской деревне Новая (Борьба) 13 марта 1943 года погибли 340 человек, в том числе из деревни Ломанчино Калпитского сельсовета, деревни Гришино Гришинского сельсовета; деревни Криволевка Хмельницкого сельсовета.

Здесь приведены примеры всего девяти смоленских Хатыней, напомню, что их в списке 133

Давили гусеницами танков

Документы, хранящиеся в архивах, свидетельствуют о том, что немецкие каратели в других деревнях, их в моем перечне 458, селах, поселках, райцентрах, совершили чудовищные, уму не- постижимые злодеяния. Смолян расстреливали, умерщвляли в душегубках, взрывали на минных полях, закапывали живыми, отрубали головы, морили голодом, проделывали все, что только могло родиться в головах садистов-маньяков.

Так, в деревне Кишкиницы Бересневского сельсовета Духовщинского района 22 мая 1942 года 73 человека расстреляли, а часть из них раздавили танками, в том числе и детей.

В Глинковском районе в деревнях Лужок и Галибезы 23 сентября 1942 года 41 человека вместе с детьми погнали на минное поле и там взорвали.

В Касплянском районе в д. Орловка Зарубинского сельсовета 26 октября фашисты вырезали несколько семейств, в том числе женщин с грудными младенцами.

Фашистский голодомор

В Монастырщинском районе в деревне Аношино Бухановского сельсовета в 1942 году были умерщвлены голодной смертью 42 ребенка Аношинского детского дома.

В Сафоновском - на хутор Разжениловка в 1943 году фашисты согнали более 100 детей от 3 месяцев до 10 лет и оставили их без пищи и помощи, угнав матерей в неволю, от истощения многие дети умерли.

В деревне Колоково Тростяновского сельсовета Ярцевского района в феврале 1942 года каратели пригнали 65 человек из деревни Погорелое Городище. Их удерживали в огражденном колючей проволокой лагере, причем какую-либо пищу им передавать запрещалось. От истощения умерли все 65 человек.

В Кармановском районе в деревне Пустые Вторники Павловского сельсовета в феврале 1943 года всех жителей в мороз, пешком, немцы погнали для отправки в Германию на железнодорожную станцию. По дороге люди замерзали, падали и умирали. Всех детей и стариков расстреляли, чтобы не мешали идти. Все население деревни было угнано в рабство. Деревня сожжена.

Три дня шевелился курган смерти

В поселке Каспля Касплянского сельсовета 1 июля 1942 года расстреляно 164 мирных жителя, из них 67 жителей самой Каспли, 97 - из других деревень.

Из воспоминаний очевидцев:

«В ночь с 30 июля на 1 августа 1942 года немцы согнали 67 жителей поселка в одно помещение, сюда же пригнали 97 человек из других близлежащих деревень. Утром всех погнали на окраину села на Кукину гору, где раньше была скотобойня, там была уже вырыта огромная яма. Людям приказали раздеться, в пытавшихся бежать - стреляли.

А затем партиями по нескольку человек подгоняли к краю ямы и расстреливали. В основном это были женщины, дети, старики. Так расстреляли 164 человека. Три дня шевелился курган смерти, так как было закопано много живых и раненых».

Кидали в яму живыми, сломав позвоночники

Еще одна деревня - Влашкин Баклановского сельсовета 8 октября 1942 года стала для сельчан адом. Прибывшие туда немецкие каратели собрали всех мирных жителей - 110 человек и погнали в ров деревни Крутели, около реки Пятная. Туда же согнали жителей деревень Плай, Николец, Алексино, Иванючи. Мужчин заставили вырыть яму. А потом всех расстреляли, хотя нет, для маленьких детей сделали «исключение» - их кидали в яму живыми, сломав им позвоночники. В этом рву нашли свой смертельный приют около 500 мирных жителей. Деревни сожгли.

Минировали и взорвали

В темкинской деревне Колодезки Рудновского сельсовета 8 марта 1943 года гитлеровцы собрали жителей в один дом, заминировали и взорвали. Погибли 95 человек. Уцелевших и пытавшихся выбираться из-под завалов - расстреливали.

Из акта 187 о зверствах гитлеровцев в Дорогобужском районе в августе 1942 года:

«В августе 1942 года было согнано немцами около д. Михайловка 400 человек русского населения из деревень Буяново, Первязь, Ковали, Елча, Коровники и расстреляно партиями по 10 человек.

В Ярцевском районе в д. Тереховка Захолынского с/с 15 февраля 1943 года 75 мирных жителей гитлеровцы избили до полусмерти и еще живыми сложили в штабель (женщин и детей), штабель переложили соломой, облили бензином и сожгли.

В д.Залазня и Тимошино Тимошинского с/с 23 января 1943 года было расстреляно 450 человек, трупы облиты бензином и сожжены, кости сожженных собраны в одно место и взорваны».

И такие кровавые злодеяния в отношении мирных жителей были в каждом районе.

Оккупация области гитлеровцами началась в середине июля 1941 года. Жители некоторых районов более двух лет жили в этом аду. В списке Смоленской Чрезвычайной комиссии ущерба от злодеяний оккупантов, приступившей к работе сразу после освобождения, указаны также даты оккупации и освобождения всех районов области.

В июле 1941-го немцы вторглись в Велижский, Глинковский, Демидовский, Духовщинский, Ершичский, Кардымовский, Краснинский, Монастырщинский, Починковский, Руднянский, Смоленский (город Смоленск), Хиславичский, Шумячский районы. В августе захватили Рославльский район, в сентябре - Ельнинский, остальные оккупировали в октябре.

Смоленский облгосархив, Ф. 1630, д. 26, оп. 2, л. 194.

Смоленская область была буквально нашпигована фашистскими войсками. Для массового истребления военнопленных и мирных жителей на оккупированной территории создали десятки лагерей смерти. Еще в марте 1941 года, до на падения на СССР, фашистское руководство издало директиву об организации лагерей для предполагаемых советских военнопленных и гражданского населения: коммунистов, семей военнослужащих, евреев, мужчин призывного возраста и др.

Для уничтожения людей бесперебойно работали концлагеря, гетто, тюрьмы, трудовые лагеря, гестапо в Велижском, Гагаринском, Глинковском, Духовщинском, Ельнинском, Монастырщинском, Починковском, Руднянском, Рославльском, Холм-Жирковском, Сафоновском,Смоленском и городе Смоленске, Сычевском, Хиславичском, Темкинском, Ярцевском районах.

Самые крупные из них были в Смоленске - большой концентрационный лагерь 126 для военнопленных и гражданского населения (окраина города по ул. Краснинское шоссе, в бывших военных складах), малый концентрационный лагерь 126, или «Южный» (окраина города, в районе ул. Б. Чернушенская, в Нарвских казармах). В Вязьме госпиталь для военнопленных располагался на территории мясокомбината, лагерь для военнопленных и гражданского населения - на ул. Кронштадтской.

В Рославле запустили концентрационный лагерь 130 (юго-западная окраина города вдоль Варшавского шоссе). Как свидетельствуют документы Чрезвычайной государственной комиссии,«массовая гибель военнопленных имеет место не только в лагере для военнопленных, где они злодейски истреблялись, но и в пути следования. Дороги, по которым немецко-фашистские захватчики вели пленных, покрывались трупами замученных и убитых. Так, например, на судебном процессе над фашистскими преступниками в Харькове вскрылось, что из 15 тысяч человек заключенных, отправленных из Вяземского лагеря в Смоленск, к месту назначения дошли только 2 тысячи человек.

В лагерях военнопленных - Смоленском 126, Рославльском 130, Вяземском, Сычевском, Гжатском, Дорогобужском, Екимовичском 112, Кармановском, Усвятском, Мосальском, Руднянском, Пречистенском, Спас-Деменском и других военнопленные массами гибли каждодневно от холода, голода, болезней, непереносимых пыток и истязаний, а также от непосильного труда для измученных людей.

В Смоленском лагере 126 истреблено не менее 115 тысяч военнопленных, в Рославльском - 120 тысяч, Вяземском - 15 тысяч, в Сычевском - свыше 3 тысяч, Дорогобужском - свыше 1800 человек и т. д. Гибель военнопленных (расстрелы, сожжения и т. д.) небольшими группами на остановках или этапах следования отмечается в актах почти всех районов».

ГАСО Ф. 1630. Оп. 1. Св. 61. Д367. Л. 10 - 11.

Вот как говорится в одном из архивных документов о концлагерях в г. Вязьме:

«Мирные жители с грудными детьми сгонялись в лагеря для военнопленных, где устраивались массовые пытки и расстрелы. Согнанных в лагерь мирных жителей не кормили по нескольку дней, а затем бросали буханку хлеба или банку консервов, забрасывали гранатами бросавшихся к пище людей. Ежедневно из лагеря вывозили 200 - 300 трупов. На Кронштадтской улице г. Вязьмы обнаружено несколько десятков рвов, сюда сваливались сотни умерших с голода и расстрелянных военнопленных и мирных жителей.

В каждом рву находится по нескольку сот трупов. А всего в могилах на Кронштадтской улице зарыто 20 - 30 тысяч человек. Без всякого повода расстреливались мирные жители прямо на улицах Под угрозой расстрела население выгонялось на принудительные работы. Их заставляли работать по 18 - 20 часов в сутки, расстреливая на улицах ослабленных от непосильной работы и голода.

Председатель Вяземского горисполкома А.Тимонов и другие, всего 157 подписей».

Смоленский облгосархив, ф. 1630, оп. 2, д. 26, л.л. 5, 6.

Жестокую расправу оккупанты учинили 22 мая 1942 года над жителями деревни Кижинцы Духовщинского района.

«Молодых женщин и девушек изнасиловали, после чего подвергали пыткам - отрезали груди, конечности, многие раздавлены танками и сожжены живьем.

На месте было обнаружено 59 трупов женщин и детей».

Из рассекреченных архивных документов управления ФСБ по Смоленской области, с которыми ознакомилось РИА «Новости».

- Да, все это совершенно шокирующие факты, хотя некоторые историки до сих пор утверждают, мол, гитлеровцы, как правило, расправлялись с партизанами, а не с мирными жителями

- Работая над сбором материалов о массовых убийствах смолян фашистскими преступниками, я встретила и ряд документов Бельского района (теперь - Тверская область).

Процитирую лишь один из них.

«Деревня Куликово Бельский район - сожжены заживо 30 человек. Сгорели семьи: Ластовка Е. - 38 лет, дети: Нина - 11 лет, Тася - 5 лет, Люся - 1 год

6 месяцев; Арсеньева Людмила - 29 лет, дети: Юра - 8 лет, Гена - 5 лет, Валера - 9 месяцев, бабушка Дарья - 82 года; Петракова Н.С. - 32 года, дети: Тамара - 7 лет, Володя - 3 года, Лида - 1 год 6 месяцев, сестра Анна - 38 лет, мать - Аграфена - 53 года; Сугробова Мария - 38 лет, дети: Коля - 12 лет, Вася - 7 лет, Надя - 5 лет; Гаврилова Анисья - 56 лет, дочь Нина - 27 лет, внучка Валя - 5 лет, мать Мария - 82 года. Царева Аграфена - 25 лет, дети: Юра - 5 лет, Витя - 4 года; Антонов А.И., Анна - 61 год, Лукерья - 70 лет, Спиридонова Любовь - 44 года».

Смоленский облгосархив, фонд 1630, оп. 2, д 26 л. л. 63, 64.

По этой логике получается, что партизанами могли быть и младенцы?

А если проанализировать численность жителей до оккупации и после ее завершения, то еще более интересная картина нарисуется.

В 1939 году в Гагаринском районе было 45 653 человека, в 1943-м, после освобождения, осталось 21 862;

в Демидовском - было 47 660, осталось 19 850;

в Духовщинском - было 49 713, осталось 15 097;

в Пречистенском районе (упразднен в 1961 году) насчитывалось

49 556 человек, осталось - 9699

В 1959 году Всесоюзная перепись населения показала, что в Смоленской области проживал 1 миллион 20 человек. Довоенная численность так и не восстановилась.

Убивать от трех до четырех миллионов в год

- А еще некоторые так называемые «историки» сегодня утверждают, что геноцид жителей оккупированных территорий мог быть случайным.

- Предлагаю обратиться к директиве Гитлера министру по делам восточных территорий Розенбергу о введении в действие генерального плана «Ост» (23 июля 1942 года).

В ней в частности говорится, что «славяне должны работать на нас, а в случае, если они нам больше не нужны, пусть умирают. Прививки и охрана здоровья для них излишни. Славянская плодовитость нежелательна... Образование опасно. Достаточно, если они будут уметь считать до ста... Каждый образованный человек - это наш будущий враг. Следует отбросить все сентиментальные возражения. Нужно управлять этим народом с железной решимостью... Говоря по-военному, мы должны убивать от трех до четырех миллионов русских в год»

Комментарии по поводу каких-либо возможных «случайностей», думаю, излишни.

Смоленская земля от фашистской нечисти была освобождена в 1943 году. Бои продолжались с марта по сентябрь. Отступая, фашисты сжигали, взрывали все подчистую, вывозили ценности, угоняли мирных жителей в рабство.

Советские воины, освобождая свои города и деревни, видели эти страшные изуверства. Каким же нужно было обладать мужеством и силой духа, чтобы выдержать все это, справиться с невыносимой душевной болью

И сейчас, когда фальсификаторы истории пытаются все извратить, то пусть знают: мы ничего не забыли. Но нужно, чтобы обо всем этом помнили и наши потомки - дети, внуки, правнуки

Убивая людей в концлагерях, гитлеровцы проводили над ними чудовищные медицинские эксперименты. Как сообщает газета «Правда» 302 (10073) от 21 декабря 1945 года, в декабре 1943 года в Смоленске осудили несколько оккупантов. На скамье подсудимых Смоленского процесса (15 - 20 декабря 1945 г.) было 10 унтер-офицеров и ефрейторов, военнослужащих гитлеровской армии. Все они признались в своих жестоких преступлениях.

Как пишет газета, «Р. Модиш - лекарский помощник военного лазарета 551 лично брал для солдат вермахта кровь у советских детей - вплоть до смерти от истощения». Из материалов следствия: «У пленных бойцов и командиров РККА производился забор крови с последующим переливанием ее раненым гитлеровцам. Военными врачами отдавалось предпочтение крови детей и подростков из жителей города или детских учреждений. Родителям детей объяснялось, что детей забирают на излечение и что они должны быть благодарны германским властям, заботящимся об их детях. Забиралась кровь в количестве 600 - 800 кубических сантиметров одноразово. Вследствие большой потери крови дети тут же погибали. У советских военнопленных в госпитале откачивалась спинномозговая жидкость с целью ее дальнейшего использования при лечении немецких военнослужащих. После проведенных экспериментов военнопленные, как правило, умерщвлялись как не представляющие интереса для медиков».

В газете сообщается: «В лазарете у смолян извлекали части роговой оболочки глаза, которая затем пересаживалась раненым немецким офицерам. Для тестирования лечебных средств Модиш заражал кровь раненых советских военнопленных. Ежедневно таким способом убивали по 180 - 200 человек, а всего за время службы Модиша в лазарете было умерщвлено 3 500 - 4 000 советских военнослужащих».

Из материалов следствия: Модиш Рудольф, 1912 года рождения, уроженец города Берлина, немец, беспартийный, лекарский помощник германского военного лазарета 551, дислоцировавшегося в городе Смоленске (располагался в здании, которое сегодня находится по адресу: пр. Гагарина, 25), старший ефрейтор.

Объясняя свое участие в зверствах, он пояснил, что «в каждом русском мы видели лишь животное. Совершая убийства и другие преступления, мы не задумывались над этим, так как в наших глазах русские не были людьми».

Вопросы задавала

Татьяна Марченкова.