Антология ангельских душ. Палитра смоленского искусствоведа Владимира Аникеева

Вышел в свет двухтомник смоленского искусствоведа и журналиста Владимира Аникеева о художниках-смолянах под названием «Ангел за плечами».

Издание масштабного альбома стало возможным благодаря историко-литературному журналу «Странникъ», а также фонду «Созидающий мир» и его президенту Вячеславу Заренкову. Общий тираж 2000 экземпляров. Знаковое событие для Смоленска!

Кроме уникального содержания и оформления, эта книга, рассказавшая о тридцати трех мастерах, примечательна еще и тем, что предисловие к ней написал народный художник СССР и РФ, президент Российской Академии художеств Зураб Церетели.

«Смоленским художникам, чье творчество вошло в культурное наследие России, посвятил свой многолетний труд смоленский искусствовед Владимир Михайлович Аникеев, - пишет Зураб Константинович. - В двух книгах «Ангела за плечами» собраны очерки разных лет. Аникеев пишет только о тех мастерах, кто близок ему по духу.

Среди героев его очерков не только профессиональные художники, но и те, кого принято называть мастерами наивного искусства и народными мастерами. Очерки Аникеева подкупают своей доступностью и чистотой литературного языка, они адресованы широкому кругу читателей и свидетельствуют о том, что Смоленская земля остается одним из ведущих культурных центров русской провинции».

Смоленский Перрюшо

В 90-е годы в Смоленске крошечным тиражом (едва ли не по одному экземпляру на киоск!) выходила газета «Вдохновение». Но это поистине раритетное издание было очень хорошим, в нем и писал свои очерки о художниках искусствовед и журналист Владимир Аникеев.

- Человеческая память быстротечна, и, если все пустить на самотек, забываются даже самые великие события и интересные, яркие люди, - говорит переводчик, ведущий программы «Сигнальный экземпляр», член Союза писателей России и литературный критик Андрей Криволапов. - Чтобы о них помнили, нужно постоянно напоминать. Это и сделал в своей книге Владимир Аникеев, посвятивший ее родителям - Михаилу Борисовичу и Зое Михайловне.

«Как замечает автор, идею это сделать ему подала мать, прочитавшая его очередной очерк в газете «Вдохновение» и посетовавшая на маленький тираж газеты: «Как жалко!» В память о матери Аникеев и решил собрать свои очерки и заметки под одной обложкой, - пишет известный писатель Олег Ермаков, назвавший Владимира Аникеева смоленским Перрюшо. (Француз Анри Перрюшо прославился своей серией книг «Искусство и судьба», где в доступной, но при этом документально выверенной форме рассказал о жизни знаменитых художников и архитекторов). - Получилась книга. Каждый очерк книги согрет особым взглядом, чувством, среди книжных страниц как будто теплятся огоньки, они-то и озаряют всё сердечным светом и создают мыслимые иллюстрации. А за самой живописью надо уже идти в дом на Большой Советской и не пропускать выставок. Именно это желание и возникает у читателя».

«Неизданные книги, чаще всего, исчезают бесследно, - делится с читателем Владимир Аникеев. - Кто станет искать газетные и журнальные публикации и, тем более, копаться в рукописях, которые, по счастью, иногда не горят, но обычно теряются или просто выбрасываются равнодушными потомками.

Эта книга (первый том сборника «Ангел за плечами», - Авт.) о тех, кого уже нет с нами. В ней нет глубокомысленных сентенций и элитарных заумных словечек, без которых не обходится сейчас ни одно искусствоведческое издание. Мне просто хотелось рассказать о тех, кто посвятил себя творчеству, чтобы сохранилась память об этих людях, осененных крылом Ангела, и быстротечное время с его новыми героями и иными ценностями не погрузило их в пучину забвения».

Сегодня и вправду можно провести довольно грустный «следственный» эксперимент. Остановить на улице прохожего, да и спросить у него, знает ли он, кто такой Александр Лабас? Хорошо, если хотя бы один из десяти опрошенных даст правильный ответ на вопрос. Между тем Александр Лабас - наш земляк, ровесник века (родился в Смоленске в 1900 году), художник яркого дарования, запечатлевший прекрасные и драматические черты нашей эпохи с 20-х по 80-е годы прошлого века. Учился у Ильи Машкова и Петра Кончаловского, преподавал вместе с Владимиром Фаворским и Константином Истоминым во ВХУТЕМАСе, был одним из членов-учредителей известного художественного объединения «Общество станковистов» (ОСТ). Александр Аркадьевич жил на одной лестничной площадке с Владимиром Татлиным, близко Велимира Хлебникова и Малевича, работал в жанре конструктивизма и много работ посвятил Смоленску, из которого был родом.

Совсем еще молоденькому Аникееву посчастливилось познакомиться с ним на выставке в Москве, куда он приехал вместе с Михаилом Горским, вот и посвятил он легенде Серебряного века несколько теплых статей. И писал Аникеев отнюдь не в духе консервативной советской журналистики! Он отчаянно пренебрегал штампами газетного железобетона. «цвет импульсивный, вибрирующий мощными музыкальными аккордами; ощущение простора и полета вздыбленная холмами земля, струя воздуха в лицо; пространство и время, неукротимое кипение жизни», - именно так отзывался Аникеев о творческой манере Александра Лабаса.

Чтобы помнили

Наивное, удивительное, трепетное и пронзительное

Есть в книге Владимира Аникеева одна особенность, которая заставляет ее звучать пронзительно, раня душевные струны.

«Антология Владимира Аникеева объединила произведения и судьбы очень разных, на первый взгляд, авторов, - говорит президент фонда «Созидающий мир» Вячеслав Заренков. Среди них как признанные мастера в области живописи, так и художники, для которых искусство не стало профессией, но именно ему эти люди посвятили свои самые чистосердечные устремления, самые светлые порывы души».

Вот оно, «удивительное» и «хрупкое», ради чего издавалась эта антология! Аникеев с дрожью в голосе (и чувства за печатной строкой не скрыть) рассказывает о художнике самоучке из поселка Верхнеднепровский Иване Трофимовиче Тарасове. Писал он наивные, по-детски чистые и безыскусные картины. Душа у человека пела! А был он всего лишь начальником смены катализаторного цеха Дорогобужского ЗАУ.

Владимир Аникеев пишет, как однажды на отдыхе столкнулся с заядлым рыбаком, а тот поделился с ним радостью. Дескать, друг подарил ему ящик для зимней рыбалки, который не только сделал сам, но и расписал забавными рыбацкими сценками.

«Мне потом довелось увидеть это чудо, - пишет Аникеев. - Никакой бутафории, настоящий рыбацкий ящик с перегородками, крышкой и ремнем. Но какое великолепие не ящик, а целая картинная галерея!..

Горят на льду плавнички полосатых окуней, беспомощно разевает свою чудовищную пасть огромная щука Написать это мог только истинный рыбак, сполна изведавший все прелести подледного лова. И как написать!»

В 2002 году Иван Тарасов ушел. Тихо и незаметно. «Несколько его картин купили местные художники, кое-что Трофимыч раздарил друзьям и знакомым. То, что осталось, я видел забитым в подсобку в Смоленской ассоциации содействия культуре, заключившей с простодушным художником договор на организацию выставки его работ, которой он так и не дождался

Томятся где-то в тесной подсобке фантастической красоты картины с зачарованными лисичками, сорочьими гнездами и плывущими кабанами. Томятся, а потом, может, и вовсе исчезнут бесследно и безвестно

Прости нас, Трофимыч!»

Владимир Аникеев поведал и об уникальном резчике по дереву Вацлаве Шматовиче, который подарил масштабную резную композицию комитету по радиовещанию и телевидению, занимавшему здание на Нахимова. Его резное панно «Русская старина» демонстрировали на Всесоюзной выставке в Москве на ВДНХ и даже внесли в ее каталог. А в 1993 м панно приобрела городская администрация - делегация из Смоленска нуждалась в подарке к 50-летию битвы на Курской дуге.

Где теперь эти работы?..

Огромный материал посвящен Валерию Ласкину человеку, который безумно любил природу. «Его картины завораживали «своим», необычным видением. Но, порой, они приводили в недоумение и даже ошарашивали своей полной отстраненностью от привычных устоев жизни, предписанных идеологами процветающего «застоя».

К сожалению, первая выставка этого художника стала посмертной. Неожиданная смерть Ласкина от оперативного вмешательства в самом расцвете творческих сил поражала своей нелепостью. «В последний путь его провожало полгорода, - вспоминает Аникеев, - улица Большая Советская у Дома художника утопала в цветах, движение на ней было перекрыто... Говорят, побывав за гранью жизни и придя в себя, он произнес: «Я не хочу возвращаться. Мне здесь хорошо». И почему-то верится, что он действительно ушел от нас в какое-то иное прекрасное бытие, оставив нам светлый образ художника неуемной энергии и искрящейся радости».

Добрым, сострадательно горьким словом поминает составитель антологии «последнего романтика» Валерия Олешковского (и, кстати, нашего коллегу - в 1980 году он стал членом Союза журналистов СССР, успел поработать художником в редакциях «Рабочего пути» и «Смены»). Художника с чистой душой ребенка и «разбойничьей» удалью, абсолютно не вписавшегося в новое - расчетливое и безжалостное к творчеству - время.

Горский

Неизменная рубашка в клетку, слегка сутулые плечи. Высокий лоб философа. И - печальный, проникающий в самую душу взгляд человека, израненного березовой красотой. Таким я запомнила друга студенческих лет моего отца и товарища Аникеева, художника Михаила Горского.

Смотрю на книжные репродукции, и ком стоит в горле. Сквозь дымку, окутавшую прозрачную чистоту работ, слышится голос ушедшего в 2011 году художника тихий голос интеллигентного человека, в чьих глазах отразилась синева выцветшего августовского неба и родниковая вода, затерянная в перелесках.

Собственно, с легкой руки Горского Владимир Аникеев и дал своей книге такое название - «Ангел за плечами». Однажды художник поделился с товарищем, когда пораженный моментом, «как земля открывается» по весне, вышел из автобуса и сразу же достал холст и краски: «Бывает такое состояние, как будто ангел за плечами стоит!»

Картины Горского и впрямь будто навеяны крылом ангела. Они вызывают светлую грусть, в них - метафизическая тоска по несбывшемуся, неустроенность и одиночество человека. И духовная сопричастность с родной землей, которую мы потеряли. Эта земля, нежная, застенчиво улыбающаяся сквозь слезы дождей и туманов, стала никому не нужна. Заросли бурьяном поля, облетели цветущие яблони.

Последние годы своей жизни Горский, как и многие другие живописцы, страдал от творческой безысходности и отчаяния. Его картины, эти радужные слепки жизни и чувств, «утратили актуальность» и пылились в душной пустоте. А вслед за ними, в вакуум, и ушел сам художник, уставший от бесцельности существования в выхолощенном «золотым тельцом» социуме.

Во втором томе антологии Владимир Аникеев рассказал и о блестящих мастерах нынешнего дня. Их очень много! Нина Агеева, Людмила Богатырева, Владимир Еленецкий Жаль только, что смерть прокралась и в их ряды в 2015 году не стало народного художника России Владимира Ельчанинова.

Потому и ценна эта книга! Она не только не дает забыть тех, кто остался лишь сочных мазках своих работ, но и рисует портрет очерк характера, дает представление о внутреннем мире творческого человека, открывая каждого из тридцати упомянутых Владимиром Аникеевым живописцев, скульпторов и графиков с неожиданной, порой парадоксальной стороны. Ты соприкасаешься с их работами не как с покрытыми пылью забвения музейными экспонатами, здесь сама жизнь! И, ей-богу, даешь себе слово лишний раз поспешить на выставку. Пока не ушла «натура», успеть сказать «спасибо» тонко устроенному человеку

18 декабря в Креативном пространстве ШТАБ состоялась презентация антологии Владимира Аникеева «Ангел за плечом», а также выставка смоленских художников Евгения и Алены Дроздовых.