Ветераны вспоминают

Чем дальше в прошлое уходят суровые и тяжёлые годы Великой Отечественной войны, тем большую значимость приобретает каждый реальный факт, каждая отдельно взятая судьба участников тех событий. Совсем мальчишками и девчонками вчерашние школьники шагнули в самое пекло испытаний, непосильных даже для взрослого человека. Об этом написано очень много, но, кажется, ещё больше не написано. Поэтому жизнь каждого человека, его рассказы о том суровом военном времени стоят отдельного повествования.

Рождённая в концлагере

Молодая семья Киреенковых жила в белорусском городе Пружаны, на самой границе с уже оккупированной гитлеровцами Польшей. Егор Дмитриевич был военным, а Елена Константиновна трудилась в местном санатории поваром. Ждали появления в семье первенца, будущие родители спорили, выбирая имя сыну или дочери. Но на рассвете 22 июня мирный сон был нарушен гулом самолётов, грохотом разрывающихся снарядов и бомб. Мама Аллы Егоровны впоследствии вспоминала: «Отец выскочил из дома и, увидев весь ужас, закричал: «Быстро давай мою одежду!» Оделся и убежал».

С тех пор Елена Константиновна не видела своего мужа все четыре года войны, а её саму фашисты в тот же день отправили в концлагерь. Нашёлся среди соседей предатель, который выдал беременную женщину, указав, что она жена командира Красной Армии. 20 июля 1941 года на застеленном соломой полу барака появилась на свет девочка. Такие же узницы, как мама нашей героини, рвали свои юбки и платья на пелёнки, чтобы завернуть новорождённую. С того дня за четыре года Елена Константиновна с младенцем на руках прошла все муки ада.

У Аллы Егоровны сохранилась фотография с изображением мамы – узницы концлагеря. Сейчас она с трудом её узнаёт: коротко подстрижена, лицо – обтянутые кожей кости. На шее висит металлическая доска с цифрами «5/10 215».

Пока Алла Егоровна была маленькой, мало что понимала, но когда повзрослела, стала часто вспоминать моменты из той кошмарной жизни. Ярким воспоминанием остался эпизод, когда маленькую Аллу мама несла на руках, а она капризничала. Уставшая женщина не вынесла капризов и поставила малышку на дорогу со словами: «Оставайся, я больше не могу», а сама пошла. А сзади шли конвоиры. Один из них подошёл к ребёнку, наставил ствол автомата и произнёс: «Пуф-пуф». Молодая мать, увидев это, подбежала, схватила, прижала к груди и пошла следом за колонной. Осталось в памяти маленькой девочки и то, как спасали своих детей другие узницы, пряча их под юбками.

Уже взрослую, Аллу Егоровну преследовал один кошмарный сон – видела над своей головой ноги. Спросила у матери, а в ответ услышала: «Доченька, это не сон. Это немцы в нашем бараке повесили двух девушек. Они работали на военном заводе, производили патроны. Так вот эти девушки набивали их песком, а не порохом, но кто-то предал. Фашисты в назидание всем повесили девушек в нашем бараке».

Отложились в детской головке и приятные моменты из той жизни. Помнит наша героиня, что когда она с мамой проходила мимо немецкого дома, то на лавочке часто стояла большая кружка с молоком. Мама брала её и поила дочку. Сейчас Алла Егоровна догадывается, что ставила эту кружку какая-то немка, но сама она никогда не показывалась.

Четыре долгих года ждали освобождения узники. Ждали и никогда не сомневались в победе советского народа. Верили, что наступит день, и их мужья, отцы, братья водрузят победное знамя над самым логовом врага.

Самое яркое, самое незабываемое впечатление отложилось в детской памяти – это освобождение Советской армией узников концлагеря в немецком городе Нойруппи. Помнит Алла Егоровна, как советские солдаты помогали выбираться ослабленным, измождёным, ещё вчера узникам фашистского концлагеря из подвалов. Радости не было границ. Наше командование издало приказ о размещении бывших пленных по уцелевшим немецким домам. Как вспоминает наша рассказчица, посадили её на пол, покрытый периной, и обложили подушками. Ей казалось – было так тепло и светло, чего она не испытывала за всю свою короткую жизнь. Мама выскочила на улицу и вместе со всеми встречала освободителей. Но ребёнок не был оставлен без присмотра, за ней приглядывал наш солдат. Время от времени он подбегал к девочке, давал покушать, а когда наклонялся, она слышала, как на его груди звенели ордена и медали.

А как же отец? Каким-то образом он узнал, что у него родилась дочь и она вместе с матерью находится в немецком плену. И когда наши войска освобождали очередной концлагерь, отец Егор Дмитриевич Киреенков бежал туда и просматривал списки заключённых. Иногда находил девичью фамилию жены – Гаврикову Елену Константиновну с дочерью Аллой. Фамилию мужа она поменяла, боясь навредить ему. В самом конце войны шли ожесточённые бои, и отец не мог отлучиться, чтобы посетить очередной освобождённый концлагерь и узнать о судьбе своих самых дорогих людей.

Первая встреча дочери с отцом произошла в конце 1945 года: поздним вечером раздался стук в дверь. Мать пошла открывать и, увидев отца на пороге, упала в обморок. А он, схватив маленькую Аллу, стал обнимать, целовать, подбрасывать вверх.

С немецким городом Нойруппи семью Киреенковых судьба свела ещё раз: в первые послевоенные годы отец служил в этом городе. Там же, в Германии, родился и младший брат, которого в честь деда назвали Дмитрием.

В Польшу, в батраки

Не меньше тяжких испытаний выпало на долю Алексея Дмитриевича Маренкова, жителя деревни Павловское Тёмкинского района.

Совсем маленьким мальчиком он был угнан вместе с матерью в неволю. Как рабочую силу их оставили в Польше, распределили по польским семьям в качестве батраков. Хорошо, если посчастливилось и попали к относительно добрым людям, а если нет – относились хуже, чем к скотине, избивали, унижали, морили голодом. Мать Алексея работала в такой семье дояркой, а детей могли заставить пасти коров, ухаживать за живностью, работать в поле.

В 1944 году пришло долгожданное освобождение. Не раздумывая, стали собираться в дорогу. Правда, хозяйка уговаривала остаться, говорила, что на Смоленщине их ничего хорошего не ждёт – всё сожжено, разрушено, остались одни печные трубы. Но родина есть родина. Приехали в родную деревню, а здесь фашисты камня на камне не оставили. Постояли, погоревали – да давай приспосабливать для жилья землянки и блиндажи, впрягаться в плуг вместо лошадей, пахать и сеять.

Сказать, что тяжело было, – это ничего не сказать, вспоминает Алексей Дмитриевич. Работали по двенадцать – четырнадцать часов без выходных, а слово «отпуск» попросту было забыто. Не только физически было трудно, но и опасно – тёмкинская земля в самом прямом смысле была нашпигована неразорвавшимися снарядами, минами. Смерть поджидала на каждом шагу. И погибали, становились инвалидами женщины, подростки и маленькие дети. Но выстояли, восстановили народное хозяйство, и за это сейчас мы говорим большое спасибо этому поколению!

Нельзя такое забыть!

Двенадцатилетним подростком встретил войну мальчик из деревни Скоморохово Кикинского сельсовета Сергей Егоров, ныне – уважаемый Сергей Степанович, почётный гражданин Тёмкинского района.

Всё пришлось испытать: проводы отца и братьев на фронт, горечь отступления Красной Армии, месяцы фашистской оккупации. Когда приближался час освобождения района нашими войсками, захватчики угоняли мирное население в рабство. В Тёмкинском районе массовый угон молодёжи происходил в феврале 1943 года.

Вместе с односельчанами был угнан и Сергей Степанович, в этой же колонне находилась и будущая жена – Анна Михайловна. Не прогулка предстояла тёмкинской молодёжи, а длительный, под конвоем, путь в неволю. Прошли Тёмкинский, переправившись через Угру, Знаменский и Всходский районы. На станции Павлиново, что под Спас-Деменском, их задержали почти на месяц.

Дальше путь лежал на юг. В товарняках, под охраной, добрались до Керчи. Многих ровесников потеряли по дороге Сергей Степанович и Анна Михайловна – не все дождались часа освобождения, который пришёл в апреле 1944 года: кто умер от болезней, кто погиб под бомбёжками и артобстрелами. До сих пор не может Сергей Степанович без содрогания вспоминать те события. Нельзя такое забыть!

Наше дело правое

Слушая эти воспоминания, я вспомнила рассказ ещё одной узницы, к сожалению, уже ушедшей от нас жительницы посёлка Тёмкино Татьяны Андреевны Лукьяновой.

На всю жизнь она запомнила 23 февраля 1944 года. В тот день группа угнанных в рабство советских людей находилась на территории ещё оккупированной врагом Белоруссии. И несколько отважных девушек под видом дня рождения решили отметить День Красной Армии. Один из фашистов, как потом вспоминала Татьяна Андреевна, догадался, что это никакой не день рождения, а праздник, доложил своему начальству. Ворвавшиеся в помещение фашисты прикладами автоматов загнали девчонок в сарай, где продержали их всю ночь. С рассветом они уже попрощались друг с другом, но по какой-то причине гитлеровцы сжалились над девушками и оставили их в живых.

Наши земляки, участники встречи, не участвовали в войне. Она участвовала в них, хлестнула по судьбе каждого, оставив метку на всю жизнь. Они пережили смерть близких, перенесли лишения, разруху, но не сломились. Остались щедрыми, добрыми, отзывчивыми, и теперь мы учимся у них мужеству, стойкости, жизнелюбию. А выстоять им помогала вера. Каждый день они повторяли как клятву: «Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами!»

Не все вернулись из фашистской неволи. Многие умерли от холода, голода, болезней, непосильного труда. Многие приняли мученическую смерть, но не покорились. От самой Волги и до Берлина устлана дорога могилами не только солдат, но и мирных жителей. Из уст переживших войну как заклинание звучит: «Только не было бы войны. Как зеницу ока берегите мир!»

Галина ВАСИЛЬЕВА, корреспондент газеты «Заря» (Тёмкинский район)

Фото: Галина ВАСИЛЬЕВА

По материалам портала «Уездные вести»