Кто и как нас судит ?

ДА НЕСУДИМЫ БУДЕТЕ…

Постепенно, неприметно для постороннего глаза, подрастает, уже выросла в России особая каста ( а скорее – клан !) неприкасаемых. Речь идёт о судейском корпусе.
Его представители от Москвы до самых до окраин назначаются президентскими указами, получают немалые по российским меркам зарплаты, могут служить до преклонных лет ( при Ельцине должность судьи была вообще пожизненной!), пользуются, в том числе по выходе на пенсию, определёнными льготами.
Ни уволить федерального судью, ни привлечь его к ответственности практически невозможно! Да и то сказать, кто же посмеет увольнять судью, скажем, Пупкина, если указ о его назначении подписал САМ ПРЕЗИДЕНТ Российской Федерации?! Есть, правда, квалификационная коллегия судей, наделённая такими полномочиями, но ни одного обнародованного факта изгнания ею из своих рядов взяточника и закононарушителя в мантии припомнить не удаётся.
Уличить судей в коррупции практически невозможно, поскольку ведение оперативно-розыскной деятельности в отношении них запрещено. А это значит, что нельзя доказать их преступные деяния. Вот почему практически нет уголовных дел против судей. За редким, правда, исключением. На слуху недавнее дело с квартирными махинациями в Москве, где погорели и подельники криминальных риэлторов – судьи. Ну, а больше что-то подобных дел по всей России не наскребается…
А может быть никаких противоправностей в судейских кабинетах не вершится? Хочется в это верить… Но, если бы это было так, не появилось бы несколько лет назад в Смоленске крупномасштабное «дело нотариусов», ведь именно в судах рождались липовые документы, позволявшие совершать махинации с дорогущими иномарками, причинившие государству колоссальный ущерб. А кто из судей за это ответил? Да никто и никак!
А кого из судей привлекли к ответу за неправомерный приговор или решение? И возможно ли такое? Допустим, судья осудил невиновного. Ну и что, он ведь руководствовался законом и внутренним убеждением. В том-то и беда, что если Закон для всех один, то убеждения могут быть разными. То есть такие народные мудрости, как « закон,- что дышло…», «каждый думает в меру своей испорченности», «сколько юристов, столько и мнений» имеют, видимо, под собой реальную почву.
Один федеральный судья из Смоленска, отметая представленные защитой доказательства невиновности подсудимого, осудил его к нескольким годам лишения свободы. Суд кассационной инстанции изменил этот приговор и освободил осужденного. Ответил ли кто-то за то, что невиновный в инкриминируемых ему деяниях парился на нарах? Догадайтесь сами…
И вообще, достаточно ли глубоко судьи разбираются в делах? Думается,- не всегда! Иначе, чем объяснить тот факт, что суды США выносят оправдательные приговоры по 25 % уголовных дел, поступивших в суд, в Европе этот показатель равен 12-14%, в России- 2%. А сколько на Смоленщине? Никто не знает, но по некоторым данным – ещё ниже…
Значит ли это, что следствие у нас работает без брака и невиновные не привлекаются к уголовной ответственности? Естественно, нет! Тогда это может означать лишь одно – судьи продолжают дублировать обвинительные заключения предварительного расследования и штамповать обвинительные приговоры.
Доказать же, сидя в местах не столь отдалённых, что ты не верблюд, ох, как непросто, а порой- невозможно. Ибо, если кассационная инстанция по закону обязана рассмотреть дело по существу, то у надзорной такой обязанности нет. Поэтому основная масса осужденных, ищущих правду в надзорных инстанциях, получает на свои мольбы о законности и справедливости клишированные ответы: « оснований для пересмотра дела в порядке надзорного судопроизводства не усматривается». Круг судейского произвола замыкается!
Не потому ли сегодня в Европейском суде по правам человека находится более 24 тысяч заявлений российских граждан, а для их скорейшего рассмотрения в Страсбурге вынуждены применять упрощённую процедуру?!
А с какой лёгкостью, походя, решается судьями вопрос об избрании такой крайней меры пресечения, как содержание под стражей!
Вопрос о квалификации преступления никогда при этом судьями не рассматривается. А ведь от этого, зачастую, полностью зависит законность применения ареста, поскольку, по преступлениям, где срок наказания не превышает двух лет лишения свободы, эта мера пресечения, как правило, не применяется. Следствие же в представлении об избрании меры пресечения иногда намеренно «загрубляет» квалификацию деяния подследственного, выставляя его тяжким, а то и особо тяжким. Потом, продержав человека на нарах несколько месяцев, они обвинение перепредъявят, преступление переквалифицируют, но человек-то всё это время был лишён свободы… Никто за это не в ответе!
В своём представлении об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, следователь, прокурор, излагают стандартный набор, позволяющий, по мнению следствия, запихнуть человека за решётку: может скрыться от следствия и суда, воспрепятствовать установлению истины по делу, совершить новое преступление.
Редко какой судья, рассматривая такое представление, подвергает сомнению подобные утверждения органов предварительного расследования и прокурора. А ведь эти утверждения так же подлежат доказыванию, как и эпизоды преступного деяния!
Если следствие утверждает, что человек может скрыться, представьте этому доказательства: у него при обыске изъяты фальшивые паспорта, заграничные визы, авиабилеты, он распродал имущество и перевёл деньги на Канары, он уже находился в розыске и т.п. Но если подследственный всю жизнь прожил на одном месте, имеет жену, детей, а то и внуков, никуда дальше Монастыщины не ездил, не имеет средств для жизни в бегах и т.п., то утверждение, что он может скрыться , не что иное, как ложь!
Представьте суду доказательства давления на потерпевших и свидетелей: записи телефонных переговоров с угрозами, письменные доказательства, показания свидетелей такого давления, факты попыток договориться с экспертами, представления лжесвидетелей и т.д., иначе утверждение, что ваш подопечный может препятствовать следствию – просто вымысел!
Подследственный совершил, допустим, ненасильственное преступление, никогда ранее ни в чём предосудительном не замечен, имеет безупречные биографию и характеристики, не высказывает намерения совершить новое преступление. Так откуда же тогда утверждение, что он – закоренелый преступник и может снова преступить закон?! Снова ложь?
Судьи этим голословным утверждениям следствия слепо доверяют. Именно поэтому из десятка возможных мер пресечения избирается, зачастую, именно арест! Именно поэтому в застенках следственных изоляторов томится столько людей, которые просто не должны там сидеть.
Одного студента в Смоленске арестовали по делу о побоях лишь потому, что он иногородний. Четыре месяца провёл он в СИЗО и был отпущен на волю из зала суда, поскольку произошло примирение сторон… Смешно? Нет, горько!!!
А как стараются судьи, видя, что обвинение рушится, оставить подсудимому хоть какое-то наказание, оправдывающее его незаконное пребывание в неволе… Ведь вынесение оправдательного приговора влечёт реабилитацию с выплатой немалых компенсационных сумм. Но ведь не из кармана же судьи, прокурора, следователя! Из государственного кармана. Но не решается, подчас, судья подвести коллег по цеху, покрывает их брак.
Все понимают,- должность судьи –особая, символизирующая собой незыблемые основы государственности: законность и справедливость, а также – такие человеческие качества, как принципиальность, неподкупность, профессионализм. Естественно, занимающий судейское кресло и соответствующий этим критериям человек должен получать за свой физически и морально нелёгкий труд достойную зарплату, определённые социальные гарантии, гарантии безопасности. Но все ли из судейской когорты отвечают изложенным требованиям?
Встаёт перед мысленным взором старушка, на которую безобразно наорал судья, рассматривающий её иск о прибавке к мизерной пенсии нескольких десятков рублей, положенных ей, как малолетней узнице фашизма. Вспоминаю федерального судью, вальяжно подкатившую к зданию суда в шикарном джипе, принадлежащем одной из сторон процесса, в чью пользу впоследствии, и было, вопреки закону, решено дело. Испытываю стыд за участников судейской тройки, бездумно кивающих головами на все, в том числе и неправомерные, предложения искушённого председательствующего.
Вряд ли поднимет их до надлежащего уровня любая, даже самая высокая зарплата…
Один умный человек сказал мне как-то, что дабы отвадить взяткодателей говорил им следующее : « За взятку мне дадут лет десять. За эти годы я бы получил столько-то зарплаты. Вы готовы мне дать столько же?». Это были застойные годы, когда могущих дать столько почти не было. Сейчас таких немало! Иной вопрос: есть ли среди судей желающие взять? Не кажется ли вам этот вопрос чисто риторическим?!